Михаил подошел ближе, прочел молитву, после чего позволил Диме остаться в одиночестве. Мальчик был благодарен ему за это. В эти минуты ему хотелось быть в кругу своей семьи. Не в обиду Михаилу, но Дима пока не чувствовал его важной частью своей жизни.
Он простоял молча перед крестами около десяти минут, вслушиваясь в шум ветра, в надежде услышать и голоса. Голоса родителей.
К сожалению, он так их и не услышал. Но взамен почувствовал как тоска и грусть в груди, сменились теплом и надеждой на светлое будущее. Словно мама и папа видели его сейчас и даже больше — стояли за спиной и касались его плеч.
— Я люблю вас, — прошептал Дима. — И всегда буду о вас помнить. Что бы не случилось.
После этих слов, Дима покинул кладбище.
Перед ужином они вновь помолились. К этому ритуалу Диме еще предстояло привыкнуть. Но это был не самый страшный ритуал, в котором ему приходилось участвовать. После ужина, он посидел около получаса за компьютером. Тот, как он и предполагал, был далеко не игровым и поддерживал игры трех-четырех, а может и пятилетней давности. В общем, это было не важно. Игры — для детей. Вместо этого он заглянул на торрент-трекеры, в поисках хорошего кино. Просмотрел ленту новинок «Самиздата» и «Прозы», а также посетил страничку со своими двумя рассказами, которое написал почти год назад. Его творческие потуги так и не приобрели популярность у читателей. Под конец он зашел в «Одноклассники» в режиме оффлайн. Ему не хотелось ни с кем общаться. Перед смертью родителей у него было 189 друзей в соц. сетях и он дал себе срок до конца года обзавестись недостающим количеством друзей до круглой суммы. Теперь же он понимал, что все это глупости. Настоящие друзья — это те, которые придут навестить тебя в приют хотя бы раз, а не те, кто ставит лайки под твоими новыми фотографиями. Вошел он на этот сайт исключительно для того, чтобы заглянуть на страничку своих родителей, а именно — в альбом.
В ленте было с тысячу скорбных сообщений от их соседей, сослуживцев и просто знакомых. Кто высказал свои соболезнования в двух словах, кто-то в длинном повествовании, а кто-то даже в стихах. Больше всего было грустных смайликов. Вот где лицемерие правило балом! Зачем утруждаться и писать какие-то слова, когда можно было влепить просто грустный смайлик? И ведь никто уже не скажет, что ты черствый невнимательный к чужому горю человек!
Дима не стал уделять большого внимания ленте сообщений. Куда важнее были для него фотографии родителей, запечатлевшие дни прошлого, которым уже никогда не стать настоящим. На большинстве фотографий они были втроем. И не на всех Дима выглядел счастливым. Скорее наоборот — чаще он хмурился: то ли от солнца, то ли от плохого настроения. Теперешний Дима даже почувствовал некую ненависть к себе тогдашнему. Как он мог быть столь мрачным в дни, когда его родители были рядом с ним?! Разве он не понимал своего счастья? Почему он тогда все воспринимал как должное?