— Да, — она дернулась, пытаясь вырваться из стального захвата. — Пожалуйста, отпустите. Ему это не понравится.
— Ой, можно подумать кого-то колышет, что там не понравится малюточке Валиарчику, — просюсюкал выпятив губы желтоглазый. — Этот недоросток понятия не имеет, что с женщиной делать. Так что я окажу ему услугу по-братски. Проторю дорожку.
И словно не замечая слез и попыток вырваться, потянул Ани за волосы, заставляя запрокинуть голову, чтобы впиться в губы болезненным и грубым поцелуем.
Это было отвратительно. Он втягивал ее губы, словно собираясь сожрать и по-хозяйски впихивал язык ей в рот. Ни малейшего удовольствия, ни намека на чувственность. Демон просто пользовался ее телом так, как сам того пожелал.
Ани попробовала отвернуть лицо, и разозленный демон в ответ порвал лиф платья и ущипнул ее за грудь. Больно. Так больно, что даже слезы на глазах выступили. И с наслаждением причмокнул, вбирая губами болезненный стон.
— Фуркас! — гневный женский окрик со стороны двери заставил мерзавца оторваться от своей жертвы. — Ты что делаешь?
— Ну что, ба… Просто небольшой фуршет.
В дверях стояла еще одна демоница неуловимо похожая на жену хозяина дома, но немного старше. Такая же холеная, с царственной осанкой и недовольно поджатыми губами.
— Отойди от нее, ты…
Из-за спины женщины появился Валиар. И он был в ярости. Побелевшее от злости лицо, кулаки сжаты — вот-вот бросится на этого Фуркаса.
— Ой, да ладно… Вы посмотрите, кто тут у нас такой грозный, — насмешливо протянул обидчик Ани. И снова ущипнул девушку. На этот раз напоказ, чтобы позлить родственника.
— Фуркас ди Саллос, — отчетливо выговаривая каждую букву произнесла женщина. — Ты наказан. Лишаю тебя содержания на ближайшие три месяца. Только минимальная выплата.
На лице демона отразилось вселенская обида на такую несправедливость.
— Но ба….
— Четыре месяца.
Он заковыристо выругался и отпихнул задыхающуюся девушку так, что Ани пробежала с десяток футов и чуть не врезалась в кресло, не подхвати ее Валиар.
— Пять месяцев, если немедленно не помоешь с мылом язык.
— Ба, это нечестно! За что?! Я ей ничего не сделал, только пощупал немного!
— Это моя рабыня! И я не разрешал ее трогать! — зло отозвался Валиар, прижимая к себе Ани. Она съежилась и замерла, придерживая у груди разорванный лиф. Лицо пылало, невероятно хотелось разрыдаться, но привлекать к себе лишнее внимание было слишком страшно.
— А твое содержание за эти пять месяцев я перечислю Валиару, — продолжила женщина таким же категоричным тоном, словно не слышала всех этих оправданий.