— Один наш поцелуй вызвал открытие десятка врат, ты представляешь, что произойдёт, если мы…
— Ну! Ну, же! Произнеси это, — не могу сдержать улыбку, хотя не могу утверждать, что это именно она сейчас искажает моё лицо…
— Ты что, проверяешь меня? — доходит до телохранителя владыки.
— Ты даже не можешь сказать этого вслух, — запрокидываю голову и усмехаюсь, — о, поверженный кумир!
— Кайрит…
— Знаешь, что я думаю, Рес? — перебиваю его, становясь предельно серьезной; его молчание я воспринимаю, как готовность слушать, — Я думаю, ты сам запутался, чего хочешь. Наследник явно дал тебе приказ держать меня при себе — как можно ближе. Но вот незадача — ты мучаешься, чувствуя, что это неправильно. Тебя тянет ко мне, меня тянет к тебе, но мне всего семнадцать, а ты со своим «ни тебе, ни мне» забираешь у меня даже возможность думать о том, что я могу полюбить кого-то ещё. Это тяжело, да? Знать, что ты лишаешь человека будущего?
— У тебя не может быть будущего ни с кем другим, Кайрит. Твоя сила слишком опасна, — опустив взгляд, произносит Рес.
— Это вы решили, что она опасна. Я ещё даже не знаю, на что способна, но мне уже с угрозой заявили, что моя судьба — быть на побегушках у наследника и лобзать ему пятки за то, что он позволил мне жить.
— Кайрит!
— Будешь спорить? — я и не замечаю, как мы оба переходим на крик.
— Ты видишь все в чёрно-белом цвете, — цедит Рес.
— А вы не даёте мне расширить палитру! — бросаю ему в лицо, — Я вижу всё так, как вы мне преподносите, — негромко отвечаю, понимая, что криком ничего не добьюсь, — Я не дура, Рес. Дура бы не смогла вытащить тебя из Черной Башни. Но с тобой я глупею, — голос неожиданно срывается, и я прикрываю глаза, чтобы прийти в себя.
— К чему ты ведёшь? — неожиданный холод в его голосе заставляет меня обнять себя за плечи.
— Не сокращай дистанцию, — произношу, глядя на пламя свечи, — не провоцируй мои чувства к тебе. Они есть; ты это знаешь, я это знаю. Но ещё я знаю, что вы с наследником что-то скрываете от меня. И вся знать империи знает что-то, чего не знаю я. Моя мать оставила мне целый сундук тайн в наследство, и я не смогу разобраться со всем этим, если буду постоянно отвлекаться на тебя.
— Так может, не нужно разбираться со всем этим? — его голос тих.
— Если я не разберусь, я не смогу понять — кто я на самом деле, — качая головой произношу, затем поднимаю взгляд на голубоглазого, — И превращусь в тебя.
Рес молчит. Думаю, он прекрасно понимает, о чём я. Полагаю, что он и сам не знает, способен ли он полюбить на самом деле, или все, что осталось от сына Агареса — это лишь физическая оболочка и верность наследнику.