После того как хорошо проконопаченный настил из стволов был готов, он возвел над ним своеобразный шалаш из вкопанных в наклон стволов молодых деревьев, покрыл его лапником и все той же корой, засыпал поверху слоем земли и глины и у самого основания пробил узкие щели-отдушины. Основной смысл всей этой дополнительной городьбы -- тепло: дым из будущей еще не сложенной печи не пойдет прямиком на улицу, а попадет из дома в этот своеобразный чердак и образует дополнительную теплую подушку -- хороший заслон на пути возможных холодов. Летом тоже немалая польза: темный, прохладный, крытый землей чердак притушит жару и не допустит прямые солнечные лучи непосредственно до крыши. Весной снег опять же таки будет таять и мочить только внешний слой, а осенью тот же слой возьмет на себя основной удар обильных дождей. В общем такая правильно сделанная крыша -- большое дело, и фейри, несмотря на то что делал такое впервые в жизни, справился на удивление хорошо. А вот с печью пришлось помучиться -- не помогла даже сила и выносливость фейри: Дримм брался за нее не меньше двадцати раз, разбирал на середине или в конце пути и начинал складывать по новой, один раз даже сложил и начал топить и вновь с ругательствами разбирал -- от жара треснули камни. Каждый раз камни, тяжелые валуны, следовало сложить-приладить друг другу, оставляя как можно меньше щелей, потом много глины и булыжников в неизбежно оставшиеся щели, потом печь следовало сушить и изнутри, и снаружи, потом пробовать топить, потом разбирать и начинать все сначала... и так 20 раз подряд! Дримм ох..ел от такой работы и, когда все же худо-бедно сложил работающую конструкцию, то сил радоваться у него уже не осталось.
*
Через несколько месяцев поднабравшийся опыта, обзаведшийся нормальными инструментами и решимостью фейри вновь разобрал коптящее, дымящее и плохо исполнявшее свои функции убожество, а затем сложил нормальную теплую печь и гораздо быстрей чем в прошлый раз -- переделывал всего дважды.
*
Как бы то ни было и чтобы Дримм не пережил пока клал столь тяжело обошедшуюся ему печь, с домом работавший как пчелка фейри управился до того как окончательно сошел снег и даже успел хорошо прогреть свое жилище, отрыть погреб, утоптать земляной пол, украсить стены полками и крюками, сообразить мебель из поставленного на четыре колоды стола, пары пней вместо стульев и грубого лежака, а также похожих на детские манежи жердяных ящиков для вещей. А еще и совершенно неожиданно для себя он обзавелся жильцами-соседями и не одним, не двумя, не тремя, а сразу пятью.