— Кажется, и впрямь правду говоришь, — принцесса выглянула из-под покрывала, приподняв угол. — По-моему, это зависть.
— А я о чём? — огрызнулась девушка.
— Только рано ещё завидовать. Может, я гемнону не понравлюсь? Кто знает, что Защитники красотой считают?
— То есть как: кто знает? — не поняла леди Брэн.
— То есть так, — буркнула Её Высочество, садясь, комкая покрывало. — Орун, ты точно со мной поедешь, не передумаешь?
— А как я передумать могу? Моё ж имя в брачный контракт внесено. Так, мол, и так: границу с Золотолесьем, в качестве сопровождающей принцессы, имеет право пересечь исключительно леди Брэна Орун. Да я ж сама и подписывала, забыла, что ли? Или… тебе на самом деле плохо? Может, лекаря позвать?
— Мне не плохо, — Ренна глянула на наперсницу исподлобья, нервно расчёсывая ладонь. С детства эта привычка осталась, как не пытались от неё наставники избавиться. — Мне страшно.
— Вот те раз! — вконец обалдела подруга, едва мимо золочёного стульчика не сев. — Ты ж всю жизнь будто довольна его выбором была.
— А я и довольна, — неохотно отозвалась принцесса. — Тебе вот не страшно ехать неизвестно к кому? Там же всё чужое, непонятное. Даже язык не наш. А уж обычаи, нравы… Точно знаю: провалюсь! Обязательно сглуплю, что-нибудь не то сделаю. Выставлю себя полной дурой!
— Эй, погоди! Что за мысли-то такие? Или это что, невестина лихорадка? — Орун перехватила руку принцессы — уже расчёсанную до царапин, погладила пальцы. — Тебя же готовили. Только этим и занималась: как драконы живут, да чем дышат, и как мужу угодить.
— Занималась… — тихонько всхлипнула Рэнна, отворачиваясь в сторону. — Да ведь про них неизвестно ничегошеньки! Язык и тот с пятого на десятое. А ты вот знаешь, что вернувшиеся их лишь нахваливать могут? Если ж хотят что-то другое сказать, так будто губы слипаются?
Леди Брэн совсем не аристократично, зато с чувством присвистнула.
— Драконья магия, — покивала понимающе. — Но ведь возвращаются-то немногие, большинство там и остаётся!
— Откуда ты знаешь, что остаются? — жалобно хлюпнула носом её высочество, опустила голову, занавесившись волосами. — Может, они своих слуг вообще… едят!
— Ой, ну ты как скажешь! — хмыкнула Орун. — Коров им не хватает, человечинкой закусывают!
— А, может, я ему не понравлюсь? У него же целый гарем из лучших девиц! И не каких-нибудь, а в Колыбели Сладости обучавшихся.
— Ты там же училась.
Брюнетка удивлённо глянула на слезищу, на руку капнувшую, слизнула её задумчиво.
— Так я же только… теоретически! — крикнула Ренна, раздражённо выдёргивая ладонь из пальцев подруги. А слезы уже дождиком закапали, правда, теперь на покрывало. Но его не жалко — и без того мокрое. — Ты вот знаешь, например, что у них нет слова «жена»?! Есть «мать» и есть «приятная вещь». Понимаешь? Жены нет, а только приятная вещь имеется! И если на драконий перевести: «Эта вещь доставляет мне удовольствие», то получится: «Это вещь — моя жена!».