Неприятности начались после полудня — выпитый сок стал настойчиво выхода требовать, и это обернулось серьёзной проблемой. Просить остановить колонну оказалось некого, не носильщикам же кричать, в самом деле. Идея выпрыгнуть на ходу тоже удачной не выглядела, по крайней мере, поначалу. В общем, промучилась её высочество почти до темноты, когда кортеж всё-таки на привал встал.
Правда, для Ренны мало что изменилось: паланкин опустили на землю и забыли про него. От разожжённых в стороне костров невероятно соблазнительно тянуло жареным мясом и приправами, а накормить принцессу никто не удосужился. Гортанные голоса перекликались в отдалении, посмеивались, даже, кажется, ругались, но ближе, чем на двадцать шагов не приближались. Про юную жену гемнона напрочь забыли.
Утром же носилки просто подняли и поволокли дальше, даже не проверив, на месте ли принцесса, не заблудилась ли ночью в кустах. День давно перевалил за середину, степлившийся и успевший подкиснуть сок закончился, отчаявшийся желудок, изнывшийся одновременно от голода и качки, притих и лишь тошнота с сонливостью никуда деваться не желали. А Ренна до печёнок прочувствовала, что значить быть несчастной: никому не нужной, всеми брошенной, голодной, в мятом, дурнопахнущем от пропитавшего её пота платье и с нечесаными волосами. Да и пить хотелось всё сильнее.
А ещё больше хотелось очнуться в собственной постели, дома.
— Старшая мать, — раздался голос за занавесками слева. Он был таким тихим и неуверенным, что принцесса поначалу внимания не обратила. Решила: носильщики между собой переговариваются, а это, наверное, запрещено — молчали же они больше суток. — Старшая мать, нижайше прошу простить за наглость, разреши спросить и не суди строго. Клянусь, только беспокойство заставило нарушить твоё уединение.
Голос помолчал. Ренна тоже.
— Старшая Мать? — послышалось ещё тише.
Принцесса озадаченно бровь почесала: гемнон вроде бы тоже мать поминал, причём свою. Но за её паланкином только всадники ехали. Или нет?
— Леди Ренна? — спросили совсем уж шёпотом, но на имперском.
— Вы… меня? — не слишком уверенно отозвалась её высочество.
— Спасибо духам! — облегчённо выдохнули за занавесками. — Ещё раз нижайше прошу извинить за непочтение и полностью признаю ваше право требовать возмещения за причинённое беспокойство. Но…
— Да что вы, что вы! Пустое! — заторопилась Ренна, которой не до учтивых расшаркиваний было. Пожалуй, она и самого Харса сейчас простила, лишь бы на неё внимание обратил. — Чем я могу помочь?
Снаружи опять помолчали — на этот раз озадаченно.