Сладко потянувшись, поправил рюкзак и развернулся в сторону радара — на разведку. И, с размаху, снес стоящую на пути, женщину.
Теперь я воочию увидел, что такое 45 против 200!
Нарью просто сдуло в самую грязь, проломив хрупкие кусты на два шага внутрь. Из которых теперь донеслись сдавленные ругательства, перемежающиеся вскриками — кусты, конечно, хрупкие… Но колючие, зар-р-р-раза! Я, пока тропинку пробивал, сдуру в них вломился, надеясь на свой жир и массу, проложить беговую дорожку в более удобном месте. Шипы от двух до семи миллиметров Бен вытаскивал из меня весь вечер, ругаясь приблизительно так же, как Нарья, прямо сейчас. А бегать я, теперь, предпочитаю по грязи, не касаясь злокозненных кустов.
Хорошо базу обороняли, правильно выбрали растения.
— Может, руку дашь? — Нарья замолчала, понимая, что ее трепыхание делает только хуже.
— Знаешь… Пожалуй, воздержусь, руки протягивать. — Я широко улыбнулся, вспоминая извечную реакцию Аркана на мою улыбку.
Его от нее просто передергивало, от отвращения.
— Обиделся? — Нарья сделала глубокий вдох-выдох и повела плечами, высвобождаясь из колючих объятий.
— Более того. Рассчитываю, как от вас избавиться. — Признался я, прищурившись. — Только вот пока не знаю, как к вам в "гости" попасть.
— Обиделся. — Женщина одним взмахом поправила прическу, убирая черный локон выбившихся на свободу волос, за ухо. — Или, скорее, завидуешь!
От хохота, рюкзак меня перевесил, и я рухнул в грязь, превращаясь из мокрого и уставшего толстяка, в мокрого, уставшего и грязного, как свинья, толстяка, валяющегося на спине и булькающего от смеха. Аж живот заболел!
Нарья Бейтли, судя по знакам различия, числилась целым капитаном, а вот с мозгами у нее и вправду было не все в порядке: как я понял, она искренне считала, что я завидую личной жизни Бена!
Утихомирившись, отдышавшись и приняв вертикальное положение, я повертел грязным пальцем у своего, относительно чистого виска, демонстрируя отношение к ее словам.
— Почему?! — До женщины никак не мог дойти тот факт, что не все способны завидовать. Или злорадствовать. Что не все врут в глаза или плывут по течению. Есть идиоты, типа меня, которым лениво врать, тренируя память; сложно злорадствовать, потому что это не радует; и совсем не способны завидовать, точно зная, что впереди тысячи дорог, нехоженых и оттого намного более привлекательных, чем те, на которых кто-то, что-то добился.
— Пальчики загибай. — Мне стало ее даже жаль, отчего-то. — Завидовать можно, если у кого-то есть нечто, чего у тебя нет, но очень хочется. У меня, сейчас, в день получается тридцать-тридцать пять километров пробежки, с грузом, который оттягивает мне плечи так, что на них остаются кровавые синяки, а то и потертости. Мой вес, приблизительно, 200–210 килограмм и за эти два месяца я сбросил всего десять. Для того чтобы я начал завидовать Бену, надо скинуть еще 130 кг. 26 месяцев. Два года и два месяца, красавица, два года! А до этого момента, единственное, чего мне хочется, в ответ на издаваемые вами звуки, это пойти и придушить вас, потому что вы мне мешаете спать!