— Разве что стрихнину ему туда подмешать. Или еще какого крысомора.
Алфредо посмотрел на меня с неподдельной тревогой:
— Нет, дорогая. Не впускай в голову злые мысли даже в шутку. Это опасно. Они проникают в душу незаметными спорами, а потом прорастают такими зарослями чертополоха, что уже не выкорчевать. Уж я-то видел, как это бвает.
— Неужели? — Я передернула плечами. — Кажется, у меня уже что-то выросло. Ой.
— Я могу посмотреть, если не возражаешь, — предложил призрак.
В конце концов, пора было узнать, что я из себя представляю.
— Давай, только быстро. — Я еще помнила неприятные ощущения от прикосновения Эйбелин Кларк. — Пожалуйста. — И зажмурилась.
Легкая волна мурашек, небольшое головокружение — кажется, все не так уж и страшно.
— А у тебя тут очень мило, — раздался голос в голове.
— Что ты видишь? — Я нетерпеливо заерзала на табурете.
— Никаких стен. Над головой небо, а под ногами трава. Интересно, первый раз такое вижу…
— Что еще?
— Это горный склон. Большие деревья, очень большие. А еще зверье всякое и птицы…
— Что? — Я похолодела от ужаса. — Какое еще зверье? Алфредо, вылезай!
Он снова возник на табурете, явно удивленный моими паническими воплями.
— Какое зверье? Много? Сколько ты видел животных?
Если в меня незаметно прокрались еще какие-то духи, я, наверное, сойду с ума.
— Вообще-то, одну белку и однусову. Достаточно?
— Уфф, — я не могла сдержать вздох облегчения.
Одна сова. И в то же время было грустно, что приходится расставаться с последней надеждой — все-таки мне досталась сова. При всей своей мудрости Уитаке была слишком капризным и непредсказуемым духом. Неизвестно, какие сюрпризы она преподнесет мне в будущем. Одной ее привязанности к волку Джокера мне хватило бы за глаза. А если в него вселился дух ее мужа Бочико, страшно подумать, что могут сотворить со мной эти двое.
Алфредо наблюдал за мной с сочувствием. Может быть, он видел что-то еще?
— Что?
— Ты хороший человечек, Лина, — покачал он головой. — Мне будет очень жаль, если небо в твоей душе затянет облаками, а листва с деревьев опадет и сгниет на голой земле.
— Думаешь, это возможно?
— Ох, — он улыбнулся печально и безнадежно, — если бы ты знала, сколько раз мне приходилось наблюдать, как горы мусора скапливаются посреди зеленых лужаек, и как паутиной и грязью затягивает чистые окошки, через которые душа человека глядит на мир. — Алфредо разочарованно махнул рукой. — Одно могу тебе сказать. Не трать время на внешние войны. Приглядывай за душой. Не позволяй миру ожесточить тебя. Не допусти, чтобы горечь украла твою сладость.