— Я собиралась отправиться в кругосветное плавание, а что? — Какой вопрос, такой и ответ.
— Я хочу взять отпуск.
Я не сдержала резкого вдоха. Надо-же как. Он хочет показать мне, что его не взволновало то, что я сказали ирриори, что ему безразличны мои планы.
— Разумеется, мы с отцом справимся. — Я сдержала эмоции.
— Отлично. — Он соскочил со стола, тряхнув темными, чуть волнистыми волосами. — Пойду скажу об этом Диину.
Во мне закипало раздражение. Я с силой сжала челюсти, чтобы не сказать ничего, о чем потом пожалею. А жалела я практически обо всем, что когда-либо говорила Трою.
Когда он открыл дверь, я не выдержала.
— Когда ты уедешь в отпуск?
Он на секунду задумался, стуча пальцем по двери.
— Думаю, что в среду.
Ага, он все-таки хотел узнать о моих планах. Ну уж нет.
— А как насчет того, чтобы начать отпуск во вторник?
— Почему? — Его удивление выглядело искренним.
— Я бы предпочла, чтобы ты не присутствовал при моей встрече с ирриори.
Это было прямым оскорблением, и я об этом знала, но ничего не могла с собой поделать. Внутри меня как будто что-то развязалось и теперь хлестало во все стороны. Я думала, что он удалится, оставив меня без ответа, как и поступал обычно после моих выходок. Но в этот раз он вопросительно поднял брови и прислонился к косяку.
— Неужели ты думаешь, что сможешь что-то от меня скрыть?
А вот это уже была угроза, и мне следовало ответить на нее с достоинством.
— Честно говоря, я о тебе вообще не думаю, Трой. Как будущая королева Лиивиты, я имею право на встречу с моими ирриори, и я бы хотела, чтобы это произошло без тебя.
— Ну что ж, — он поклонился и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
Да, возможно, что я и выиграла в этот раз, но эта победа мало меня порадовала. Я слишком хорошо понимала, что в моей колоде совсем не было козырей.
* * *
Когда я вернулась в свои покои, там по-прежнему царила разруха. Пол у окна был покрыт малахитовой крошкой. Стоящий около моих дверей стражник смущенно пояснил, что он охраняет мои покои из-за сломанной ниши, оставляя недосказанным то, что меня временно перестали считать преступницей.
Я пнула носком туфли несколько кусков малахита, и они криво покатились по полу.
— Вам тут Антонио цветы принес. — Стражник ткнул пальцем в большую напольную вазу, в которой аляповатым разноцветием кишели весенние цветы. В самом центре я заметила те самые, фиолетово-оранжевые, которые старик показал мне в саду.
Откашлявшись, стражник повернулся к выходу. Я понимала, что он чувствовал себя неловко, ведь он был одним из тех, кому Трой приказал следить за мной.