Когда герцог, наконец, появился в дверях обеденной залы, рядом с ним стояла Атавия, глядя на меня холодным торжествующим взглядом. За ними вошла стража. Смущённо глядя на меня, Батист зачитал предъявляемые мне обвинения, споткнувшись на том месте, где ему полагалось назвать моё имя:
— Госпожа … подлежит немедленному аресту по подозрению в намеренном убийстве графа Арриона Фортескью и его дочери Джулии Фортескью и в присвоении личности умершей.
Похоже, что моё прошлое расследовал не только Анри. Надо ж было семейству Фортескью так некстати умереть!
Избегая моего взгляда, Батист вывел меня из залы. В дверях мы разминулись с Анри. Он умоляюще смотрел на меня, порываясь что-то сказать. Я отрицательно покачала головой, напоминая ему о данной ранее клятве.
Меня заперли в самом дальнем конце северного крыла. Придворный маг наложил грубый магический контур, от которого у меня ужасно разболелась голова. Перед моей дверью посадили целую армию стражников. Если бы я обратила на это внимание, то, возможно, была бы польщена, но меня уже ничто не связывало с обитателями этого дворца. По личному приказу герцога ко мне не пускали посетителей. Пару раз я слышала за дверью гневный голос Анри и непреклонный — Батиста. Хорошо хоть Дион не приходил. Объясняться ещё и с ним было бы невыносимо. С того момента, как сплетни связали меня с Анри Лиссоном, мой идеальный мужчина с именем на “Д” исчез, даже не пытаясь отвоевать меня у соперника.
Утром я услышала другой голос: — Но она моя пациентка! Мне нужно передать ей обезболивающее.
Лекаря Айриса не впустили, чему я была несказанно рада. Прижавшись к двери, я закрыла глаза и представила перед собой его лицо, искрящиеся серые глаза и насмешливую улыбку. Когда в коридоре раздались его удаляющиеся шаги, я мысленно попрощалась с ним и вернулась к окну.
Окна моей тюрьмы открывались на море. Снова безмятежно-спокойное, оно манило меня, сливаясь с молочной синевой неба. Я часами смотрела в окно, не разрешая себе думать ни о чём, кроме этой поразительной синевы.
В полночь моя дверь открылась, и в проёме появился пожилой, худой мужчина с беспорядочно-остриженными седыми волосами.
— Вы госпожа, которая выдаёт себя за Джулию Фортескью? — строго и излишне громко произнёс он. Любопытные стражники заглянули в комнату из-за его спины, в надежде увидеть свидетельства моего раскаяния.
Я бросила на них насмешливый взгляд и ответила: — Если я скажу, что нет, вы мне поверите?
Повернувшись к стражникам, мужчина строго объявил: — Я собираюсь допросить молодую госпожу. Потрудитесь, чтобы нам не мешали.