— А какие они на вкус?
— Очень вкусные. Бывают разные, но эти напоминают голубцы, внутри липкий рис с мясом. Хочешь попробовать?
— Не откажусь.
Действительно, было очень вкусно.
Рядом располагался небольшой скверик. Мы сели на скамейку. Сок стекал по пальцам, я стала слизывать его, пока не наткнулась на заинтересованный взгляд. Он уставился на мои губы, потом медленно перевел взгляд и посмотрел мне в глаза, напряженно застыв. В глубине черных глаз полыхнуло желание, но, заметив мой испуг, он отстранился. Глаза стали непроницаемые. А я замерла, стараясь перевести дыхание. Меня как током ударило, и сейчас странное тепло разлилось по всему телу. Когда он смотрел на мои губы, на какой-то миг мне действительно захотелось, чтобы он поцеловал меня. Почувствовать вкус его губ. Каково это, когда тебя целует такой мужчина. Сердце болезненно сжалось. Мне хочется ему верить, но я боюсь и даже больше не его взгляда, а тех чувств и ощущений, которые возникают во мне. Хуже всего, что я начинаю привыкать к нему, но верить, как раньше, больше не стану. Жаль, не встреть я Андрея, наверно, смогла бы полюбить его. Я украдкой бросила взгляд на Деминга. Нет, ну что за мысли ко мне приходят? Больше я не совершу такую ошибку.
Вечером, отражаясь в зеркальной глади озера, взрывались и падали вниз разноцветные огни фейерверка. Это было впечатляюще красиво. Мы стояли на горбатом мосту, возле дома. Было светло, как днем. Я решила спросить, у меня накопилось достаточно вопросов.
— Скажи, а людей похожих на нас много?
— Раньше было больше, но во времена инквизиции сжигали любого, кто чем-либо отличался от остальных. Особенно женщин. Никто не знает: откуда и когда появились люди с необычными способностями. Убить таких сложно, даже невозможно, но и их уничтожали. Обманным путем или во сне. Не щадили даже детей. Выжили самые сильные и в основном одиночки.
— Почему одиночки?
— Тех, у кого нет семьи, друзей — тех не предают и не шантажируют.
— Понятно, — я загрустила. — А скольких ты знаешь?
— Их и десять не наберется. И становиться только меньше. Ты сейчас единственная женщина, кто обладает способностью телепортироваться.
— Это правда?
— Правда, ты единственная. — И сказал это так, словно имеет в виду совсем другое. — Уже больше двух столетий женщинам не передается способность телепортироваться.
Я задумалась. Что же мне делать со своим даром? Оставить маму, забыть друзей? Какая жизнь у меня будет? Ведь такие, как я — единицы, на нас всегда будет вестись охота.
— Ангелина, пообещай мне, что ты одна не будешь перемещаться в пространстве, — с серьезным выражением лица попросил Деминг.