— Чемпион, — громко шепчет он. — Пояс будет твой, чувак, ты — чемпион. И я обожаю тебя, такая история.
— Ты в стельку.
— Алви и так грохнет меня, так что пойдём наебнём ещё по одной, у него тут припрятана бутылка Джека в сейфе.
И вот как случается, что они сидят на матах, между ними полная на четверть бутылка, и два объёбанных взгляда лупятся в крутящийся над клеткой тёмный потолок. Джей давно не бухал так сильно без наркоты. Он просто в щи, и это такое охуенное чувство, что он даже не хочет проблеваться или ширнуться. Так охуенно не думать о том, какой ты сраный урод.
Так охуенно не думать о том, что милосерднее было бы тебя пристрелить.
Какой-то посторонний звук — резкая полифония, — она почти не пробивается сквозь плотную вату в ушах. Какие-то ниточки в голове слабо вздрагивают — нужно ответить. Но через секунду всё проходит.
Всё смешивается в белый шум, подпёздывания Райана о парне по имени Энжел, который в соседней от Райана камере каждую среду и понедельник раскалял свою зубную щётку, пытаясь покончить с собой, прикладывая её к запястьям. Какой же он ебанутый, этот Энжел, говорит Джей. Или ему кажется, что он что-то говорит, потому что потолок вращается так сильно, что даже думать сложно.
— Был один парень, — хрипит Райан. — Его звали Мясо… блядь, — ржёт он, — такой долбаёб. Живут же, долбаёбы…
— М-м, — без выражения мычит Джей. У него слезятся глаза, но он всё равно не моргает, уставившись на плоские лампы наверху.
— Стандартная история, в отсидке пятый год, на воле… баба и сын…, а он… блядь, в жопу давал всем подряд. Говорю же, конченый на всю голову… — Райан тянется к бутылке, — лупился под хвост, как псина, и ёбся так же. Наверное, — добавляет он в ответ на вопросительный взгляд.
А потом начинает скулить и тявкать на весь зал, и эхо разносится вокруг, отбивается от стен, и Джей беззвучно ржёт, качая головой и закрывая лицо согнутым локтем. У него в голове дурацкое и режущее эхо — «лупился под хвост», «лупился под хвост»…, но он только закрывает глаза и ржёт.
Нахуя всё это, думает он. Нахуя я здесь, въёбанный по самые яйца. Вот же…
И снова этот звук, резкий и неприятный. Райан морщится.
— Да ответь уже, ёб твою мать.
Добавляет:
— Что-то мне хуёво.
— Райан Веллер блюёт в клетке, — нечленораздельно объявляет Джей и тянется всё же к карману. — Рефери, останови это дерьмо!
Мобильный выскальзывает из пальцев, Джею неудобно рыться в правом кармане левой рукой, но, в конце-концов, получается достать его и ослепнуть от вспыхнувшего именем экрана.
Смаргивая белые плывущие пятна перед глазами, Джей прижимает телефон к уху и членораздельно выговаривает: