— Хорошая идея, — Филип обхватил мое лицо ладонями. — С тобой все в порядке?
— Да, а с тобой?
Он кивнул.
— Нам нужно продолжать идти, пока балерины не догнали, — я посмотрела в коридор и поняла, что, кроме дюйма пола передо мной, пола не было. Коридор, который должен был соединить нас с комнатами на втором этаже, отсутствовал, показывая пустоту и первый этаж внизу.
— У тебя все еще есть другая веревка? — спросила я, глядя на мраморные колонны с нашей стороны и через пропасть.
Филип кивнул, вытащил вторую веревку и привязал к ней якорь. Он взмахнул веревкой, как лассо, и бросил ее. Первые несколько попыток он промахнулся, якорь только разрезал воздух и не достигал другой стороны.
— Ты сможешь, — с уверенностью сказала я.
Филип еще раз взмахнул веревкой, и она, наконец, упала на другую сторону, якорь зацепился за мраморную колонну. Он прикрепил другой конец к колонне рядом с нами, натягивая веревку и проверяя ее на устойчивость.
— Мы готовы к переходу.
Я крепко обняла Филипа, стараясь не думать о том, что произойдет, если один из нас потеряет равновесие.
— Я пойду первым, — сказал Филип.
Я не возражала, так как была уверена, что Филип больше практиковался в подобных вещах, и надеялась научиться, наблюдая за ним. Он поставил одну ногу, затем другую на веревку и широко развел руки для равновесия.
Сердце сжалось, адреналин подскочил. Слова «Я люблю тебя» заиграли на губах, и я почти выпалила их. Только осознание того, как отвлекают эти три слова, заставили меня молчать.
С каждым шагом Филип отдалялся от меня все дальше, и фон становился все более и более тусклым, пока не остались только он и веревка. Когда парень перешел на другую сторону, у меня перехватило дыхание, и я поняла, что настала моя очередь. Ладони вспотели, и я задрожала, как лист.
— Не торопись, все будет хорошо, — крикнул Филип, жестом призывая мне сделать первый шаг.
Я поставила одну ногу на веревку и развела руки в стороны, подражая Филипу. Прошло несколько секунд, прежде чем я смогла заставить себя поставить вторую ногу на веревку.
Страх охватил меня, борясь с решимостью добиться успеха. Каждый шаг был битвой. Каждое крошечное трепетание и порыв в воздухе сжимали нутро и приближали к смерти.
Я продолжала, сосредоточившись на спокойном, решительном лице Филипа. Он хмурил брови, а тело напряглось за секунду до того, как он крикнул:
— Хватайся за веревку!
Следующее, что я помню, это как веревка качнулась и накренилась, а потом оборвалась. Мои руки и ноги затряслись. Каким-то образом мне удалось ухватиться за веревку. Я обхватила ее ногами, раскачиваясь, как маятник. Сверкающая балерина стояла с охотничьим ножом на той стороне, откуда я начала двигаться. Подо мной балерины образовывали пирамиду, та, что сверху, тянулась к веревке.