— Не по телефону, — сразу обрубил Бирюков.
— Я как раз возле тебя. Заехать?
— Да. Круто. Жду.
Усманов нарисовался минут через десять. Он долго обнимался с Сашкой, которую сто лет не видел, но всегда обожал. Вообще, все мужики любили Сашку. Зато с бабами у нее были вечные нелады. Любимой подружкой сейчас считался Костя, чем, откровенно говоря, он гордился.
Нестерова предложила чай, и Коля не отказался. Костя старался не пыхтеть от нетерпения, но по его недовольной роже все и так все понимали.
— Чего стряслось-то, старик? Выкладывай, — решил не испытывать терпение друга Усманов.
— Я не хочу, чтобы Марина уезжала, — в лоб выдал Бирюков.
— Эммм… — стушевался Коля. — Иванова твоя что ли? С чего ты взял, что она уезжает?
Бирюков сузил глаза, понимая, что приятель просто-напросто собирался поставить его перед фактом смены бухгалтера.
— С того, что она прокололась, и я не мудак. Вы когда меня просветить хотели об этом? В следующем году? — закипал на глазах Кос.
— Мальчики, мне выйти? — вежливо предложила Саша, чувствуя себя не очень хорошо рядом с разъяренным Бирюковым.
Костя зыркнул на нее и коротко мотнул головой, изображая отрицание. Саше ничего не оставалось, как наблюдать за стычкой.
— Кость, Марина просила не говорить тебе. Да я и сам не хотел. Знаю, вы сработались за эти два года, но… — Усманова озарило. — Да ты, говнюк, все-таки трахнул ее!
Сашка поджала губы. Ее брови взлетели вверх, и девушка поспешила отвернуться, озаботившись высыпанием в вазочку конфет к чаю.
— Трахнул- не трахнул, какая разница, Колян? Я не желаю менять бухгалтера, понял?
— Да иди ты нахрен. Не желает он! Я просил по-человечески Маринку не трогать.
— Не трогал я ее… пока мог.
— Да не гони, Костян. В этот раз вполне мог бы и воздержаться, — отчитывал его как маленького Николай. — Хотя я, наверное, должен тебе спасибо за это сказать. Вряд ли Маринка согласилась бы, не поломай ты окончательно ее брак…
— Что? — не поверил своим ушам Бирюков.
— Что слышал. Она разводится. Или собирается. Во всяком случае, от мужа ушла, живет с родителями.
— Да ладно? — обалдел Костя.
Усманов только кивнул, наблюдая, как его друг прячет лицо в ладонях и загребает пальцами волосы.
— Сашк, тащи конфеты-то, — кивнул он девушке, явно наслаждаясь растерянностью Кости, — и сама садись, чего как не родная?
Нестерова поставила вазочку на стол, присела, грея руки о теплую кружку.
— Полагаю, что про мужа она тебе не сказала? — поинтересовался Коля с гаденькой ухмылочкой.
— Нет, — коротко ответил Бирюков.
— Видимо, посчитала, что это лишняя информация.