Усманов продолжал что-то говорить о Москве, переезде, жене, родственниках, но Костя не слушал. Он просто стоял и улыбался. Давно на душе не было так тепло. От одной мысли, что Марина возвращается, ему стало тепло. Аж неудобно, как тепло.
Марина прибыла в офис раньше всех. Она с удовольствием прошла по кабинету, задержавшись у кофеварки, чтобы ее включить. Девушка подошла к столу, погладила дорогое кожаное кресло, которое раньше принадлежало Усманову, и с улыбкой заняла место бывшего босса. В общем, Коля так и считался ее начальником. Но, как говорится, до бога высоко, до царя далеко, и теперь она сама себе стала боссом. Во всяком случае, в «Канцелярии». Марина знала, что Николай всецело доверяет ей после полутора лет непростого управления его филиалом в Подмосковье, куда теперь перебрался сам. Жена и дети уже месяц жили там, дожидаясь, когда Усманов приведет в порядок дела на родине и передаст правление Марине. Последние две недели он усиленно вводил ее в должность, которая, в общем, не отличалась по обязанностям от ее прежнего управленческого поста.
Марина с содроганием вспоминала свои первые дни работы в качестве начальника. Коллеги, которые в принципе относились к ней ровно, пока она была рядовым сотрудником, мгновенно ополчились на девушку, которая нарыла на родственника Усманова кучу компрометирующей информации. Как и обещал, Коля уволил проворовавшегося деверя, посадив на его место свою маленькую шпионку. И хотя бывший начальник увел у Николая не малое количество прибыли, коллектив его любил за стабильную зарплату, легкий нрав и регулярные премии. Поэтому рокировка на Марину привела народ сначала в недоумение, а потом все скатилось к неприкрытой враждебности.
Иванова, конечно, не питала иллюзий по части своего повышения, но все же ей было очень и очень нелегко среди резко негативно настроенных сотрудников, в чужом городе, без друзей, поддержки, в одиночку. Вечерами она часто плакала, изучая в интернете принципы успешного управления, но утром бодро вставала и шла в офис, игнорируя завистливые, злобные взгляды, шепот за спиной, провокации и прочие прелести своего назначения. Девушка никогда не позволяла себе быть слабой, стойко сносила все, что валилось на ее хрупкие плечи. И ни разу не пожаловалась Коле. Она была твердой и уверенной в себе. Она дважды уволила зарвавшихся бухгалтерш, которые то ли на зло, то ли из вредности стали мелко пакостить собственным клиентам, пытаясь подставить Марину. Она увольняла жестко, при всех, громко оповещая о причинах освобождения должности не только саму увольняемую, но и весь коллектив. После этого к ней прониклись если не уважением, то пиететом. Иванова знала, что за глаза ее зовут как в «Служебном романе», наша мымра, но такое положение дел вполне устраивало. Главное, что пакостить прекратили и притихли. Все же их контора была местом прибыльным, популярным. Никто не хотел терять работу.