Разбудил меня птичий щебет на соседней ветке. Я поморгала, чтобы исчезла пелена, и посмотрела на небо. Уже вовсю светало. Перевела взгляд на ветку, с которой доносилось щебетание, там оказалось гнездо. Угораздило же меня устроиться здесь… Сколько не пыталась снова уснуть, у меня уже не получилось. Противная птица не желала мириться с моими попытками угомонить ее и, в конце концов, набросилась на меня, больно клюнув в руку, которой я успела прикрыться.
— Тьма, — вскрикнула я и поспешила покинуть негостеприимное дерево.
Из села уже слышались голоса, мычание коров и остервенелый лай собак. Поправив волосы, я направилась туда. Ссутулилась, чуть свела носки внутрь, приобретя немного неуклюжую походку и достигнув еще одного, моя и без того небольшая грудь стала совсем незаметна. Мое телосложение было не таким женственным, как у мамы. Она говорила, что это из-за возраста и со временем я оформлюсь до конца, но папа считал, что это наследие Пьющих кровь. Я не была такой плоской жердиной, как вампирши, но и до мамы немного недотягивала.
В общем, в село я входила юношей. Меня заметили сразу.
— Эй, малец, — крикнула какая-то женщина, — иди-ка сюда.
Я послушно подошла, и она с интересом посмотрела на меня.
— Как звать-то тебя? — спросила любопытная женщина.
— Удачи во Мраке, — поздоровалась я.
— И тебе не хворать, — кивнула тетка.
— Дариан меня звать, — ответила я, убрав от фамилии одну букву. — Дариан Анаилэ.
— А годков тебе сколько? — не отставала моя неожиданная собеседница.
— Пятнадцать, — возраст я продумала заранее.
— Пискляв, больно, ну да не беда, мой брат тоже до шестнадцати пищал, а потом таким басом заговорил, — улыбнулась женщина. — А ты чего один в такую рань по дорогам шляешься?
— Надо, — я пожала плечами.
— Надо ему, — усмехнулась она. — Голодный небось? Заходи, Дариан, покормлю.
Я благодарно кивнула и последовала за ней. Во время разговора я старалась сильно рот не открывать, чтобы женщина не заметила клыки. Надо будет к какому-нибудь целителю зайти, чтобы зубы выровнял, так проще будет. Мне иногда приходила эта мысль и раньше. Раз уж человек, то человек во всем. Но не хотелось обижать папу, он-то с такими зубами уже вон сколько живет и не жалуется. А теперь можно и подправить форму. Вот доберусь до любого большого города и найду толкового мага.
С этими мыслями я устраивалась за столом и следила, как сердобольная женщина ставит передо мной тарелку с чем-то сероватым и вязким, дает ложку и кусок хлеба.
— Ешь, малец, — сказала она.
— А что это? — не удержалась я от вопроса.