Не знаю как на остальных, но на меня речь не возымела должного эффекта, (патриотичного желания голыми копытами рвать врагов, в душе не возникло). В то же время, появился шанс выбора сразу из нескольких вариантов: попытаться затеряться в начинающимся хаосе и бежать, присоединиться к одной из изначально враждебных фракций вроде гильдий шаманов и некромантов, (друиды и слушать не будут, лишь почувствовав ту концентрацию смерти, что меня окружает), создать собственную сторону конфликта, или остаться в числе воинов действующего правителя. После недолгого взвешивания всех «за» и «против», было принято решение пока что не дергаться и продолжать строить из себя послушного ученика, тем более что в случае крайней необходимости, всегда можно сбежать под защиту улья Циан… хоть о нем и знают остальные «Безымянные».
* * *
На следующий день после возвращения гранд-магистра, на базу прибыл посыльный, принесший ряд приказов от верховного командования. Цинк должен был вернуться на передовую, что бы возглавить тринадцатый легион, целиком состоящий из зони, ну а его воспитанников распределяли по второстепенным объектам, где шанс встречи с врагом хоть и был, но составлял не столь большую вероятность.
Восемь небесных повозок, похожих на кареты без колес запряженные четверками зебрасов, должны были доставить нас на место несения службы и дожидались пассажиров на площадке над базой. Вместе с каждым «Безымянным», отправлялись и по две зебры-охранницы, облаченные в мешковатые черные одеяния и вооруженные арбалетами и парными короткими клинками. На первый взгляд, из-за одинаковой одежды и схожего телосложения, кобыл можно было принять за родственниц, но стоило только присмотреться, как отличия сразу бросались в глаза.
Перед погрузкой в транспорты, наставник еще раз обратился к своим подопечным с вдохновляющей речью, напомнив о нашем долге и надежде всех зебр, а затем вручил золотые подвески означающие ранги мастера в друидизме, алхимии и некромантии, «Первому» и «Второму». Таким образом, в личной иерархии одаренных Цезаря, старшие ученики поднялись на уровень командиров легионов, что не только позволяло присутствовать даже на секретных совещаниях, но и давало право приказывать войскам.
«Спорный ход».
Пронеслась мысль у меня в голове, тут же отметенная как малозначительная. Зависть к товарищам даже не шевельнулась в груди, и причиной тому было вовсе не мое благородство, а понимание всех тех проблем, что теперь на них скинут. Вспоминая же свой личный опыт командования армией, (еще в войне против Джафара), приходилось признать свою некомпетентность в этом вопросе.