Она игриво хлопнула его по руке.
— Эй, правда. Мне не нравится быть у кого-то в долгу.
— Не волнуйся, — сказал он, сверкая глазами, — я не хочу воспользоваться ситуацией. — Рани застыла в своем кресле. Ей нужно было сменить нижнее белье. Трусики насквозь промокли от его сексуального взгляда. Она скандировала в голове: сначала спасение, снова и снова.
Оплатив счет, он положил руку ей на спину и вывел за дверь. Никто не делал этого раньше. Сначала было неловко, но потом ей это понравилось. Очень. Он был ближе, чем должен быть незнакомец, но ее личное пространство не чувствовало вторжение. Ей было комфортно с ним.
Когда они проходили мимо ночного клуба, официантка сказала, что «Сумрачная душа» посещал заведение неподалеку от кафе, она сделала мысленную заметку, так как планировала пойти туда сегодня вечером. Ей нужно было проверить врага, чтобы увидеть, какая у него оборона. Может, проследить за ним до дома и пробраться внутрь, найти лестницу и спасти ребят. Проще простого.
Погода была отличной. Солнечно, но не слишком жарко. Прохладный бриз, наполненный аромат, не зря «Сумрачная душа» предпочел жить здесь. Она бы хотела. Пока они говорили, у нее снова было это чувство, что этого человека не готовили к грузовому району далекой планеты. Его руки были шершавыми, но ногти чистыми. Его речь была полна сленга, но сложным и без акцента, чтобы намекнуть на его наследие.
— Откуда ты, Таррик? — Спросила она.
Он, казалось, был взволнован вопросом, затем сказал.
— Я больше из ниоткуда.
— О, как загадочно, — подразнила она. — Таинственный человек. — Она оглядела окрестности. Одна главная дорога проходила по центру нескольких зданий. Некоторые были похожи на лачуги, готовые упасть. Малолюдно. Вероятно, для этого была причина.
Таррик засмеялся.
— К сожалению, это правда.
— Как такое может быть? — Спросила она. — Ты где-то родился.
Он убрал свою руку из-за ее спины и сунул в карманы. Она сразу почувствовала потерю его прикосновения и хотела сказать ему, чтобы он положил ее обратно. Но его внезапная тоска беспокоила ее.
Таррик продолжил.
— Я своего рода черная овца. У моей семьи есть бизнес, можно сказать. И когда я ясно дал понять, что не хочу в этом участвовать, они прогнали меня и сказали, чтобы я никогда не возвращался.
— Даже твоя мать? — Спросила Рани. Она не могла поверить, что мать отвернется от собственного сына за то, что он не хочет идти по стопам отца.
Он пожал плечами.
— Я не знаю. Ее не было рядом, когда у нас с папой был последний разговор. Отец правил домом и сказал, что не хочет больше видеть мое лицо. — Он издал вздох.