Он всеми силами убеждал меня выйти за него замуж. Каждую ночь Гидеон предлагал мне руку и сердце. И каждую ночь я хотела согласиться.
Но поскольку цепь по-прежнему обвивала мою шею, я сказала бы «да» по неправильным причинам. Женщина не должна выходить замуж в неволе. Не должна соглашаться потому, что иначе ей не видать свободы.
Поэтому каждый раз я отвечала, что дам ответ лишь после того, как Гидеон меня отпустит. И каждый раз в его глазах угасал свет. Словно из ночи в ночь он постепенно терял надежду. Возможно, также пошло на убыль его желание обладать мной.
Скверные предположения кромсали мое сердце и разрывали грудь, отчего становилось больно дышать. Поглощенная горем, я свернулась под одеялом, воображая Кору на картине Гидеона — свободную и ждущую в спальне, готовую любить его душой и телом.
Оставшуюся Кору.
И я бы осталась. Однако пока мне не дали выбора, мое согласие ничего не значило. Ворота были открыты, но цепь не позволяла пройти через них. Поэтому сначала мне нужно было освободиться.
Увы, я уже не особо надеялась.
Слабое натяжение цепи вырвало меня из моих страданий, и я высунула голову из-под одеяла.
В джинсах и черной футболке, на пороге спальни стоял Гидеон и задумчиво рассматривал цепь, намотанную на его кулак.
— Ты не вышла к завтраку, и я отследил тебя по цепи, — подняв взгляд, он обеспокоенно посмотрел мне в глаза. — Кора, ты в порядке?
Гидеон мог бы найти меня и без цепи. Почему-то он всегда знал, где я находилась. Еще одна тайна нового хозяина Блэквуда — моего милого мальчика и незнакомца, в которого я влюблялась снова и снова. Новый Гидеон мог разломить дубовую столешницу и владел ключом к волшебному золотому ошейнику без замка.
— Все в порядке, — соврала я, хотя и не совсем. С моим здоровьем все было в порядке.
Болело лишь мое сердце.
— Ты не встала с постели, — Гидеон тихо подошел ближе, и внезапно моя кожа зазудела от напряжения. Что-то в нем изменилось. Появились суровость и дикость. Словно животное нача́ло брало над Гидеоном верх. Теперь он вновь напоминал человека в крови и грязи, встретившего меня по приезде сюда.
Изменилось что-то еще, но я не могла сказать, что именно. Мне подурнело от отчаяния и страха.
— А сам ты в порядке? — я села в постели.
Ничего не ответив, Гидеон остановился у кровати. Он наклонился и, нежно прижав ладонь к моей щеке, большим пальцем погладил меня по губам.
— Ты задержалась, чтобы тебе принесли завтрак в постель? В конце концов, сегодня твой день рождения.
— Ты вспомнил? — радость вытеснила страх.
— Как я мог забыть? — Гидеон помрачнел, но тогда снова заглянул мне в глаза. — Кора, хочешь, я за тобой поухаживаю?