— Все противнее. Ничего из этого дерьма не началось, пока Пейсли и Брэйлин не вошли в нашу жизнь. Не обижайся, чувак, но ты был королевским мудаком с ней в начале, и она все же дала тебе шанс. Брэйлин загадочно выкидывает ее из дома, не оставляя ей другого места, куда пойти, кроме нашего дома. Мы должны смотреть на это со всех сторон.
Его логика имеет смысл, но это не имеет значения. Я держал Пейсли в своих объятиях. Я чувствовал нашу связь. Я коснулся ее кожи и увидел тепло в ее глазах. Нет, он не прав.
— Позвони Брэйлин.
Он нажимает несколько кнопок на своем телефон, а затем включает громкую связь. Мы слушаем тишину в течение нескольких секунд, прежде чем монотонный голос сообщает нам, что номер телефона больше не обслуживается. Где, черт возьми, Брэйлин и почему ее телефон отключен? Это не случайность, что ее квартира пуста, и ее телефон отключен одновременно с Тиган и Пейсли. Кай не может быть прав. Не может.
Телефон в другой руке Кая замолкает. Голос моей сестры пропал. Ее страх больше не заполняет комнату, но потеря звука не утешает. Экран гаснет. От удара раскрывается входная дверь, и начинается ад. Комнату заполняют громкие голоса.
— Руки за голову! На землю, немедленно!
Берк
Мое зрение наполняют красные и синие огни, когда вокруг нас взрывается хаос. Копы действуют грубо, выкрикивая приказы. Кай прижат к полу пятью людьми, с направленным на него оружием. Шесть других держат меня прижатыми к стене, я пытаюсь бороться с ними.
Тиган и Пейсли были захвачены, и по какой-то причине эти законники здесь по наши души. Двое мужчин скручивают руки Кая за спиной, третий прижимает его голову к полу. Его попытки вырваться ни к чему не приводят. Наручники защелкиваются на его запястьях. С мыслью о том, что я вот-вот повторю его судьбу, я пытаюсь избавиться от рук, удерживающих меня прижатым к стене. Их хватка усиливается, еще больше офицеров приходит на помощь, чтобы удерживать меня.
Офицер постарше стоит в стороне и наблюдает. Скорее всего, он здесь главный. В его волосах видна седина, и он уже давно не в самой хорошей физической форме. В его взгляде сила и контроль. Его глаза говорят мне, что это его команда, и именно он управляет процессом. Его голос звучит громко, учитывая, что больше уже никто не кричит.
— Тебе нужно прекратить бороться, сынок. Ты не под арестом, и если хочешь, чтобы так и оставалось, тогда не мешай моим офицерам делать свою работу, прежде чем они освободят тебя.
Я не арестован? Почему, черт возьми, они здесь, если не для ареста? Позади меня начинается знакомый сценарий, Кая поднимают и зачитывают права. Кай арестован, а не я. Что, черт возьми, происходит?