- Мистер Лукас, - приветствует он, придерживая дверь, пока мы заходим. Затем мы ожидаем его у ступеней винтовой лестницы. - Вот сюда, - мужчина ведет нас по длинному холлу с картинами.
Престон все не прекращает смотреть на меня и улыбаться, но что-то таится за этой улыбкой - некое знание, которым он обладает, и что-то, чего он с нетерпением ждет. Мы заходим в столовую, в которой находится огромный банкетный стол. Во главе сидит мужчина, рядом с ним женщина с черными волосами и в красном платье, по соседству с ней - Тобиас. Оба мужчины поднимаются со своих мест, когда я вхожу. Я чувствую себя не в своей тарелке, одевшись не по случаю и слишком дешево. Дворецкий выдвигает деревянный стул рядом с Тобиасом, и я присаживаюсь.
- Спасибо, - благодарю я. Он кивает, прежде чем покинуть комнату.
Тобиас указывает в мою сторону, представляя меня:
- Это Элла, Элла, этот Дэвид МакДональд и Надя, его любимая жена, - он садится рядом со мной и наклоняется. - Разве она не милая, Элла? - шепчет он, положив руку мне на бедро.
- Потрясающая... - говорит Престон, присаживаясь.
- Так мило, что вы к нам сегодня присоединились, - произносит Дэвид с улыбкой, благодаря которой он выглядит на миллион долларов.
Дэвид и Престон обсуждают работу, а рука Тобиаса все выше и выше скользит по моему бедру. Он сжимает его, и я поднимаю на него нервный взгляд.
- Вторая игра... - он улыбается, прежде чем облизнуть губы, - должна оказаться очень интересной.
- Но возникает дилемма, которая тебе, возможно, не понравится, - шепчет Престон мне на ухо. Его неожиданное вмешательство испугало меня.
Я опускаю взгляд на тарелку, мое дыхание заметно ускорилось. Тобиас обхватывает меня за подбородок, заставляя встретиться с ним взглядом.
- Тебе нечего бояться, - он опускает руку. - Дэвид, - быстро переключается он, - так что насчет той сделки, которую мы недавно обсуждали....
И вот она я - сижу, сжав кулаки под столом. Мой взгляд перебегает с Нади и обратно на мои колени. В чем смысл? Каким образом хоть что-то из этого может стоит два миллиона долларов? И что именно? Просто посмотреть, как я испытываю неловкость, как краснею, размышляя о том, каким человеком являюсь, если принимаю участие в их глупой игре? Конечно, два миллиона для них, до того как я потеряла все, были не больше чем двадцатка. Отрыв. Веселье. Сделав глубокий вдох, я закрываю глаза. Деньги. Что бы я сделала за миллион, возможно, два миллиона долларов? Разве не это стало главным вопросом? Честно, я ждала, что меня будут трахать семь дней подряд, отшлепают, оттаскают за волосы и назовут шлюхой.