– Это, что писцсерии? – тихо произносит она.
Я срываюсь с места тут же, пытаясь продраться сквозь толпу уже изрядно потрепанных претендентов.
– Принцесса! Принцесса!
Изо всех сил стараюсь перекричать рыки и звон оружия, доносящийся с ринга, где в этот момент Коэн колошматит кучерявого Джуда Базена, уже лежащего на матах. Исход ясен.
Арман вновь дует в свисток. Похоже, ему нравится роль судьи, он превосходно вжился в роль вершителя судеб.
– Опять ты привлекаешь к себе внимание. – недовольно бурчит Коэн, вытирая пот со лба, но мне сейчас плевать на него.
Встаю между служанкой с букетом и Селией, раскинув руки в сторону.
– В чём дело, Джоэл? – удивленно спрашивает принцесса. – Мне ведь могут присылать цветы.
Арман поддакивает, недовольно глядя на меня.
– Это писцсерии или «смерть путников»! – в отчаянии говорю я, но ловлю только непонимающие взгляды. – В них яд, убивающий через несколько часов того, кто его вдыхает! Растут обычно в полях и привлекают путешественников своими яркими лепестками необычной формы!
Теперь уже все с ужасом смотрят на служанку, которая бледнеет просто на глазах.
– Вы меня убить собирались? – спокойно спрашивает девушку принцесса.
– Нет, госпожа! – она в отчаянии бросает букет на маты, и я реагирую мгновенно, срывая с себя кофту и бросая её на «смерть путников». Ни к чему, чтобы аромат расползался. Для летального исхода нужно глубоко вдохнуть пыльцу, но рисковать не хочется.
– Уберите его отсюда, немедленно! – требует Арман ближайших стражников, и они бросаются исполнять приказ.
Из короткого рассказа горничной, мы узнаём, что букет вручил ей какой-то мужчина возле ворот, сказав, что это «редкие цветы для принцессы Селии». Они и правда редкие. Потому что смертельно опасные.
Девушку отправляют к лекарю, но я-то знаю, что противоядия от этого растения не существует. Впрочем, говорить ей об этом сейчас было бы крайне немилосердно.
– Джоэл, я не знаю как благодарить Вас! – восклицает принцесса.
– Пустяки, любой бы сделал то же самое на моём месте.
Кажется мой имидж растёт!
– Но откуда Вы знали о свойствах этих цветов?
А вот это уже плохой вопрос.
– Ну, я.. Я ботаникой увлекаюсь. – говорю тихо, но в зале слишком высокая слышимость.
Для девушки это похвальное увлечение, но в мужских кругах вас за такое высмеют. Коэн и Хаб начинают откровенно давиться смехом, издавая непристойные звуки. Впрочем, Селия не разделяет их чувств, а мягко говорит:
– Я не забуду этого, спасибо ещё раз!
Арман быстро прекращает наши трогательную сцену раскатистым голосом:
– Последняя дуэль, и мы выясним победителя сегодняшнего турнира!