Лили у кровати не было. Она сидела в кресле у окна, а у нее на коленях небрежной кучей красовалась цепь. Марк мысленно поблагодарил себя за то, что предусмотрительно унес сумку с собой в ванную — там было оружие и алмазы.
— Я осталась, — твердым голосом сказала она.
— Я заметил.
— Я сделала это, чтобы доказать свою правоту. Я могла уйти. Было довольно глупо привязывать меня к кровати. Ты еще замок не повесил, а я уже знала, что смогу сбежать. Но я этого не сделала. Я осталась. И я хочу, чтобы ты сейчас же снял с меня эту штуку, — потребовала Лили, дернув за намотанную у нее на поясе цепь.
— Нет, — он отрицательно покачал головой.
— А ещё я могла прокрасться к тебе в душ и заколоть тебя чем-нибудь из этой латунной арматуры. Размозжить тебе голову одной из этих ламп. Или проще всего, бросить тебе в душ радиоприемник. Но я этого не сделала. Я предпочла сесть сюда и подождать, только чтобы доказать тебе, что мне можно доверять. Сними цепь, — настойчиво проговорила она.
Марк подошел к ней, слегка приподняв одну бровь.
— В последний раз, когда мы заключили сделку, ты меня поимела, — напомнил он ей.
— Значит, буду тебе должна. Сними цепь.
— Я не хочу, чтоб меня убили во сне.
— Я тоже. И я не хочу тебя убивать. Я хочу убить только одного человека, — её голос понизился до шепота.
Что-то изменилось. Марк не мог понять, что именно, но за то время, пока он был в душе, с ней явно что-то произошло.
— Какого человека? — спросил Марк.
— Станковского.
— Почему?!
— Я не обязана тебе ничего рассказывать. Просто знай, что дело не в тебе. И не во мне. Я пять лет планировала убийство этого человека. Пять лет моей жизни только, чтобы подобраться к нему так близко. И где я теперь? В грёбаном пансионе в Мали, у чёрта на рогах. Пожалуйста. Просто дай мне это осуществить и забирай свои алмазы, — попросила она.
Марк некоторое время пристально ее разглядывал. Вокруг шеи, там, где он душил ее цепью, у нее проступили кровоподтёки. Сбоку на подбородке, от его удара в челюсть, появилась ссадина. Небольшой синяк виднелся и над бровью, очевидно, после того, как она врезала ему головой. Он знал, что под одеждой их у нее ещё больше. Все эти раны, что он ей нанёс, все отметины, что он оставил.
Как странно всё у них изменилось от одной ночи нежных ласк до другой, полной ударов и пинков.
— Расскажи мне, почему тебе нужно попасть в Москву, — ответил он.
Лили вздохнула.
— Если я расскажу, ты снимешь с меня цепь?
— Скорее всего, нет, но ты станешь к этому уже на шаг ближе.
— Ладно. Но сначала, принеси мне чего-нибудь поесть.