Один из служащих подсказал, что Лорда можно найти в библиотеке, и Антонина решительно двинулась в заданном направлении. Движения-то, может, и были решительными, а вот мысли слегка подрагивали. Нет, Тоня не жалела, что вызвалась помочь Рунете. Женскую солидарность никто не отменял. Но чем эта помощь обернётся для самой Антонины — большой вопрос.
Уже неделю она не общалась с Максимилианом с глазу на глаз. И правильно делала. Он и так не выходил у неё из головы, а если воспоминания ещё и подпитывать свежими впечатлениями, то выльется это понятно во что — в разбитое сердце. И придётся Антонине возвращаться домой с жалкими обломками в груди вместо органа, который должен безустанно перекачивать кровь. Нет, этого совсем не хотелось. Но сегодня желание помочь больной страдающей от неразделённой любви Рунете перебороло чувство самосохранения, которое диктовало держаться от Максимилиана подальше, и Тоня сгорала от волнения, что снова придётся оказаться в непосредственной близости к возмутителю её спокойствия. Оставалось надеяться, что при разговоре будет присутствовать кто-то ещё и разрядит обстановку.
Надежды оправдались. Когда Тоня зашла в один из залов библиотеки, обнаружила там сразу двоих: Максимилиана и Вирджиля.
— Можно? Хотела бы поговорить.
— Разумеется, — церемониймейстер подскочил с места и пододвинул к столу, за которым они с Лордом коротали время, ещё один стул.
Поговорить сидя — чудесная идея. А то ноги в коленях предательски подрагивали.
— Спасибо, — Тоня послала Вирджилю искреннюю улыбку.
Пока она приближалась к предложенному месту, церемониймейстер быстренько собрал в папку документы и фото, с которыми работал. Или Антонине показалось, или на одном из снимков была запечатлена она, собственной персоной. Вирджиль аккуратненько пристроил папку на стеллаж и подошёл к маленькому столику, заставленному чайной посудой.
— Чай, кофе? — поинтересовался он у Тони с таким лукавым выражением лица, будто задал вопрос на засыпку.
Чая Антонине совсем не хотелось, а вот от горячего бодрящего чёрного напитка она бы не отказалась, несмотря на поздний час. Ей нужно быть в тонусе.
— Кофе, — попросила Тоня.
— Будь добр, и мне, — подал голос Максимилиан.
Через минуту перед Антониной материализовалась дымящаяся чашка. Ещё одна была поставлена возле Лорда.
— Кому-то сегодня гарантирована бессонная ночь, — многозначительно шепнул Максимилиану Вирджиль. Тоня прекрасно разобрала ехидную фразу, хоть та и была произнесена на пределе слышимости. О вреде кофе перед сном мог бы сказать и вслух, или он намекает на что-то другое?