Приехали. Сначала донор. Теперь рабыня. Что ни минута, то новый удар по макушке. Когда уже этот чертов Мейлис — или эта обдолбанная галлюцинация! — исчерпают запас бредовых потрясений для меня?!
— Хозяин — конечно же вы, разлюбезный Каэрх?
Медовую слащавость с моего языка можно было соскребать ложкой. И ни капли сарказма, что вы-что вы.
Демонюка с преувеличенным сожалением развел руками.
— Увы, не я. Прости, дорогая Алена. Я бы с превеликим удовольствием оставил тебя себе. Владеть донором А-класса — огромная честь для демона. Но весьма дорогостоящая. Лишь единицы достойны ее. Несмотря на то, что ты проникла в Мейлис через мой личный портал, стать моей собственностью не твоя судьба.
У меня глаза полезли на лоб. Не столько от полной нелепости его слов, сколько от серьезности и даже пафоса, с которыми Каэрх выдал свою невероятную тираду. Он тонко издевается надо мной — мстит за мой сарказм?
Кудрявый продолжал без тени усмешки:
— Если бы ты была донором класса С и ниже, осталось бы в моем пользовании. Как твоя подруга. Вот она в моем полном распоряжении. Ее привел мой портал. Теперь я несу за нее ответственность. Через неделю я наложу на нее свое тавро — если, конечно, она не примет добровольно свой новый статус. И не начнет исполнять положенные функции донора. Но ты…
Я больше ничего не слышала. Глаза заволокло багровой пеленой гнева. Тавро? Марину, лучшего хирурга в нашем городе, заклеймят, как скотину?! Замужнюю женщину, мать двоих малышей! Как остановить этого беспредельщика?!
А меня… тоже?!!
Мерзавец брюнет словно бы и не заметил, что я вскипела от гнева, как наглухо закупоренный паровой котел. Вот-вот взорвусь.
— Ты особый случай, Алена, — продолжал как ни в чем ни бывало. — Закон Мейлиса обязывает любого демона сообщать правящему Совету, если через его портал пройдет донор класса А. Потому что такого донора нельзя отдавать в случайные руки. Лишь самые сильные, самые родовитые и самые состоятельные жители нашего мира состязаются между собой за право обладать им.
— А ты выходит так, мелкая сошка? — прошипела я в беспомощной злости, просто чтобы хоть как-то выпустить пар. — Шестерка на побегушках у родовитых и состоятельных?
Каэрх сверкнул знакомой издевательской высокомерной ухмылкой.
— Думай так, если тебе с того легче, дорогая. Для тебя я готов побыть хоть шестеркой, хоть нулем. Ведь ты принесешь мне кругленькую сумму.