- Сам будто не догадываешься, - ответил Охтайр. – Поговорить надо. И серьезно поговорить! Ты полез не в свое дело. Ты знаешь слишком много. Это плохо, очень плохо.
- Я Преданный. Я давал клятву и намерен ее исполнить, - попытался возразить юноша.
- Докажи!
- Клянусь…
- Нет, ты не на словах, - перебил его денщик, - ты на деле докажи!
- Чем?
- Вот, - Охтайр ловко выхватил из-за пояса кинжал. – Убей себя.
- Нет! – Лаэмир отшатнулся, как будто ему протягивали ядовитую змею.
- Очень жаль, - Охтайр продолжал улыбаться, и от этой его улыбки жутко делалось всем присутствующим. Настолько жутко, что Дехтирель предпочла сбежать как можно скорее. – Очень жаль, но мы тебе не верим. Придется принимать меры.
Лаэмир попятился. Охтайр наступал на него, и юноша тихо кружил по полянке, держась на известном расстоянии. Плохо было то, что леди Дехтирель куда-то делась. Да и наследник Раванир все время старался встать так, что следить за ним и за его денщиком одновременно никак не получалось. Командир Преданных то и дело норовил зайти со спины.
- Вы не имеете права.
Крик Дехтирель привлек внимание всех троих. Через пару мгновений девушка возникла рядом:
- Скорее!
В то же время чужая рука схватила его за локоть.
Подобной фамильярности он стерпеть не мог. Лаэмир дернулся, срывая вцепившиеся в мундир пальцы. Краем глаза заметил замах, подставил локоть, уходя от удара, и чисто по привычке ударил в ответ. Наследник Раванир не успел закрыться и согнулся пополам, хватаясь за живот:
- Ах, ты…
- Поднял руку на сына Наместника! – в голосе Охтайра послышалась мстительная радость. – Ну, все…
Удар по голове словно расколол мир надвое. Не ожидавший этого, Лаэмир согнулся пополам, и тут же ему на спину навалилась какая-то тяжесть. Горло перехватила тонкая ременная петля, сдавила так, что перед глазами вспыхнули цветные круги, а в ушах зашумело.
- Руки! Руки держи!
Кто-то схватил его запястья, отводя их от лица. Юноша рванулся, пытаясь высвободиться, ударил ногой, попал, на миг ощутил, что свободен, дернулся прочь, но новый удар повалил его наземь. Петля опять сдавила шею.
- Да скорее же! – плачущий женский голос ворвался в сознание. – Я больше не могу!
- Так уезжай! – рявкнули в ответ.
Женщина исчезла.
«Нет!» - хотел закричать он, но воздух из легких уже весь вышел. Сердце гулко билось в ребра.
- Веревку!
Охтайр ловко перекинул через ближайший сук один конец, другой связал в скользящий узел, который набросил на голову слабо трепыхающейся жертвы, затянул.
- Отойди!
Рави поспешно попятился, торопливо приводя себя в порядок и стараясь не смотреть, как, повинуясь рывку денщика, тело взлетело вверх и закачалось, все еще дергая руками и ногами и медленно расставаясь с жизнью. Смотреть на лицо повешенного не хотелось. А ведь ему сейчас надо возвращаться к отцу и изображать радость от того, что они больше часа без толку болтались по лесу и «общались с природой»!