— Не… — Тина сунула руку поглубже в пакет.
— Оставь девчонкам, мы же им везли, к чаю!
— Тут ефь еще. Немнофко…
— У-у-у, прожора.
Патрисий наконец освободился из объятий, Алена зафыркала утюгом и работа продолжилась. Через час, налитые чаем и набитые зефиром дамы попрощались и ушли, устраивать свои рок-концерты и клубные показы мод. А Галка, сдав Насте гренадерские размеры и эскизы будущих вещей, бродила по мастерской, натыкаясь на табуретки.
Потом, что-то решив, подсела к Даше.
— Ты сегодня не хочешь у меня заночевать? А я тут поработаю ночью, — она махнула рукой в сторону вешалки. Платье для офицерши висело, нежно золотясь, водопадом переливая к полу широкую юбку.
— Ты же его сделала!
— Да ну. Разве это юбка? Висит, как сопля.
— А ей понравилось, дворянке этой…
— Мне зато не нравится. Мама с Аниской уехали в гости, квартира пустая. Я тебя там закрою. Ванну примешь, голову вымоешь.
— А Патрисий?
— Бери с собой. Только корыто ему возьми. Чтоб не гадил по углам. Поешь хоть по-человечески. А?
— Конечно, да! Спасибо. Но ты сама как? И спать не будешь?
Галка прикрыла слезящиеся глаза, улыбнулась широким некрасивым ртом.
— Успею еще. Я знаешь, на той неделе зашла в дом моды Талашовой. Я же там шесть лет проработала. Девчонки набежали, ах, Галя, как твой бизнес. Я говорю, отлично! На московскую неделю моды подали заявку, на весеннее дефиле. Шьем коллекцию. А то никто ведь не верил, что у меня получится.
Голова ее клонилась, будто Галка засыпала, не переставая говорить.
— Галя, конечно, получится. Все у тебя получится! Ты самый большой молодец, — убежденно ответила Даша, чикая маленькими ножницами.
Галка медленно улыбнулась. Покивала, поднимаясь.
— Поспать тебе все равно надо, — сказала Даша ей вслед. Но воющая машина заглушила голос.
Вечером они шли по скользким улицам, на которые набросаны были желтые квадраты света из витрин. Даша тащила в бауле пластмассовый лоток, застеленный газетой. В лотке сидел Патрисий и время от времени подвывал строгим голосом, предупреждая, что обижать его нельзя. Галка топала каблуками, поскальзывалась, хватаясь за Дашин локоть, и наставляла.
— Мясо в холодильнике, картошки пожарь. Шторы не открывай, поняла? Как будто нету никого. Телевизор громко тоже не смотри. Утром тебя открою.
— Галь, а почему нельзя свет? И где же Коля? Муж?
— Объелся груш Коля, — сказала Галка сурово, — выгнала я его. Потом расскажу.
На четвертом этаже, топчась в маленьком тамбуре, она погремела ключами, в квартире показала, что где. И, почесав за ухом Патрисия, на всякий случай все еще сидевшего в лотке, ушла, закрыв Дашу.