Я пытался дышать, пытался открыть рот, чтобы сказать ему не прикасаться ко мне, или же он тоже будет заражен, но он врезался в меня еще один раз, закричав мне в ухо, когда прижал меня к стене.
Я ждал, что он начнет двигаться, не желая, чтобы его грудь прикасалась к моей спине. Затем он отстранился, и я упал на пол. Развернулся и увидел, что он смотрит на меня, стиснув руки в кулаках. Я машинально накрыл голову руками, так как обычно он меня бил. Он становился злым, после того как брал меня, говоря, что это нужно для его души.
Внезапно он плюнул на меня и жидкость покрыла мою щеку.
— Ты, черт возьми, отсталый! — зашипел, и поднял свою ногу, чтобы ударить по моей. — Из-за тебя она умерла. Она не могла вынести того, что произвела тебя на свет.
Мое сердце болело от его слов, как будто что-то внутри меня трескалось. Я не хотел, чтобы она умирала. Я любил ее, она была добра ко мне. Я не хотел пламени в своей крови. Но не мог избавиться от него. Я пытался царапать себя, но неважно, сколько крови выходило из меня, я все еще мог ощущать пламя под кожей. Горячий огонь обжигал мою плоть.
Затем мой младший брат начал плакать. Я ненавидел его крики, от них болело у меня в голове, поэтому я поднял руки, чтобы накрыть голову.
— Бл*дь! — закричал он, затем открыл дверь в дом и забрался туда, оставив меня в ловушке. — Закрой свой рот, маленький выродок! — заорал он на моего брата. Но брат начал кричать еще громче.
Я раскачивался на месте, пытаясь отстраниться от звуков. Но все еще слышал крики, не мог блокировать их. Опустив руки, вытянул одну и поцарапал кожу. Мне нужно было выпустить пламя, и он бы полюбил меня. И перестал кричать на ребенка. И ребенок перестал бы кричать сам.
Поэтому я царапал свою кожу.
Царапал до такой степени, пока кровь не текла по моим рукам.
Пока я не чувствовал, что пламя уходит.
— Флейм?
Я резко вдохнул и открыл глаза. Мои руки были прижаты к голове, и я раскачивался у стены. Но снова послышался это голос...
Мэдди. Голос принадлежал Мэдди.
— Флейм? Поговори со мной, — настаивала Мэдди. Затем я вспомнил свои руки на ее коже, на ее руках... шее.
— Нет! — я причиню ей боль, снова...
Этот маленький свет во мне, я позволю ему сиять...
Я узнал ее голос, услышал его. Он раздавался в темноте. Мои глаза жгло, когда я слышал этот голос у себя в голове... когда слышал ее пение.
— Флейм? — теперь ее голос был ближе.
Я слышал шаги по полу, но моя голова была переполнена. В ней раздавались крики, крики ребенка. Но я не мог к нему прикоснуться. И она умерла. Из-за меня.