Так ты себе сказал.
Я вздрагиваю от своих мыслей, зная, что хотел бы верить, что трахнул свою бывшую жену на благо компании, а не потому, что позволил чувствам выйти наружу. Но прямо сейчас я не был до конца уверен, что сделал все, чтобы затолкать их обратно.
Поэтому я ощущаю вину, хотя, по идее, не должен был. Это должно было быть чувством победы, но я не чувствую ничего, кроме жестокой холодной дыры вместо сердца.
— Что мы наделали? — шепчет Либби.
Я хочу ответить ей, что понятия не имею, но не могу толком сосредоточиться. Вместо этого мне хочется биться головой о стену, чтобы попытаться вразумить себя. Я только что трахнул свою бывшую жену, наслаждался этим, зная, что сделал неправильно.
Но я должен был это сделать.
По крайней мере, я пытался в это верить. Я должен был сделать то, что должен. Прошлое должно было стать моей движущей силой. Пока я помню и храню эти воспоминания, я должен быть в состоянии использовать их в своих целях. Я могу заставить их работать себе на пользу.
Сохраняй контроль.
Я выскальзываю из Либби и роняю ее ногу на кровать.
— У нас был секс, — категорично заявляю я, садясь и поднимая боксеры с пола, маскируя внутреннюю борьбу.
Я вижу ее краем глаза и отмечаю очевидный ужас на ее лице.
— Мы не должны были этого делать. Это было ошибкой, Алекс.
Алекс. Мы вернулись к формальностям, и прозвища остались позади. Я вижу, как она мгновенно пожалела обо всем.
— Мы не можем изменить то, что сделали. Ты почувствовала это так же, как и я. Если бы ты не была согласна, ты бы не пошла до конца, — заключаю я.
Я знаю, что ради бизнеса должен поддерживать эти отношения независимо от того, насколько трудно мне справиться с борьбой собственных эмоций и делового разума. Она должна думать, что я забочусь о ней.
А ты заботишься?
Я качаю головой и рассеиваю намерение убедить ее, вместо этого я заполняю ум всеми ненавистными причинами, по которым я продолжу то, что делаю.
Это игра.
Я должен играть осторожно.
Она снова медленно затягивает меня. Я пойман в ее властную ловушку. Мои собственные эмоции начинают меня расстраивать, потому что мне кажется, что я не могу ими управлять. Я мечусь между сердцем, которое все еще жаждет ее, и своим искореженным больным разумом, который хочет видеть, как она потерпит крах.
Я монстр.
— Алекс. — Либби касается моего плеча, выражение ее лица полно беспокойства. — Перестань лгать на секунду. Давай поговорим. — Она разглаживает постель и освобождает пространство возле себя.
Поставив колено на угол кровати, я окидываю взглядом ее голые формы и подползаю к ней. Она хочет поговорить, но у меня были другие мысли на этот счет.