Конечно же, нет. Я даже никогда не видел человека; только слышал о них. В Арестисе все были слишком нищими, чтобы иметь рабов. Но не на Барбосе.
Мне рассказывали, что люди были грубыми и уродливыми созданиями, но эти женщины едва отличаются от женщин-фей. На них были толстые кандалы на шеях, запястьях и лодыжках, которые соединены между собой огромной петлевой цепью. Я предполагал, что она, своего рода, модное украшение, но сейчас осознаю, что сильно ошибался.
Женщины выглядят так, как я чувствую себя на протяжении всей своей жизни. Но в них есть что-то еще, кроме того, что они скованны. Их грустные глаза давят по моей скорби. Я понимаю их выражения лиц, будто они потеряли для себя что-то ценное.
Вейл хлопает меня по спине.
— Пошли.
Желудок скручивает. Я не хочу покидать этих женщин, даже осознавая, что не могу спасти их. Я не мог спасти даже свою мать, и, ясен хрен, у меня нет сил спасти себя.
Неохотно я последовал за Вейлом в комнату.
Минутой позже мы вошли в просторное помещение, сделанное, в основном, из темного камня с золотыми прожилками. Вдоль стены висят подсвечники, которые тускло освящают комнату. Перед нами же расстилаются несколько резервов, наполненных мерцающей водой, свет которой играет на стенах.
Воздух тяжелый от магии и пара; он клубится туманными клочьями по всей комнате и оседает в моих легких.
— Импортируют с Лефиса, — уточняет Вейл.
— Что это?
— Вода. — Он кивает в сторону светящейся жидкости.
Я смотрю туда же, куда и Вейл. Несколько обнаженных пар наслаждаются друг другом в водах, у многих даже видны крылья.
Я сразу отвожу взгляд.
— Никогда не видел прелести фейри? — спрашивает Вейл, видя резкие движения моих глаз.
Я стараюсь сделать свое выражение помягче. На Арестисе я был хитрым. Здесь я — неотесанный имигрант — арестиец, не имеющих никаких практических знаний о внешнем мире. Я ненавижу это, потому что провел годы, воспитывая себя в Потустороннем мире, дабы избежать таких ситуаций, как эта. Силы были потрачены впустую.
Губы Вейла растягиваются в ухмылку.
— Мы всегда можем это исправить, брат. Ты обнаружишь, что в данной сфере бизнеса у тебя не будет нехватки партнеров — независимо от их желания.
Независимо? Кожа покрывается мурашками. Никаких партнеров, никаких заложников.
Улыбка Вейла исчезает, и он ведет меня по мраморному проходу, что делит бассейн пополам.
В дальнем конце комнаты находится самый большой, в котором плавают единственный мужчина с десятками женщин.
Его черные волосы заплетены и украшены драгоценными камнями.
…Пират…
Он облокачивается на край бассейна, пока женщины ютятся рядом с ним. Мой взгляд переходит с одной особы на другую. У одних голые шеи и заостренные уши, у других округлые уши и скованные шеи. Еще одни рабыни.