Чужие люди везли меня в клинику, а я даже не могла узнать имя мужчины за рулем. Или поблагодарить их, потому что стоило вдохнуть воздух, напоенный ароматами зеленой елочки-вонючки, как меня снова выворачивало.
Только однажды мужчина за рулем спросил Олю:
— Ты отдала уже?
На что Оля покачала головой.
Боль, как и спазмы, резали меня без ножа.
— К черту, не будем останавливаться, — решил муж Оли. Он подошел к торговке яблоками на обочине трассы и, сунув деньги, взял охапку пакетов, а потом сунул их Оле. — Надо быстрее доехать до больницы.
Бледная испуганная Оля кивнула.
В клинике УЗИ удалось сделать тоже не сразу. Сначала мне поставили капельницу, чтобы унять рвоту. Поставили диагноз — сильное обезвоживание и интоксикация. Даже мочить тест-полоску мне было нечем. Если бы меня не привезли сейчас… Доктор сказал, это могло плохо кончится. И для меня. И для ребенка.
Я беременна.
После всех манипуляций с иглой в вене, лежа на кушетке, я узнала об этом официально.
Слез не было, возможно, тоже из-за обезвоживания, а возможно, из-за того, что в голове не укладывалось, что внутри меня зародилась жизнь.
А еще то, что Марк Бестужев имел к ней непосредственное отношение.
Мне протянули бумажную салфетку и оставили, чтобы я могла привести себя в порядок. Когда я оделась и села, привалившись к стене, в кабинет УЗИ вошел муж Оли.
— Поздравляю, — сказал он сухо, откашлялся, потом сел на стул рядом с койкой. — Меня зовут Алексей Воронцов, я директор ночного клуба «Пламя».
— Рада познакомится. И спасибо за… все.
— Я считаю, что это должно принадлежать тебе, — сказал Алексей Воронцов и снова протянул мне ключ. — Документы на дом уже пришли, мы можем переоформить их у нотариуса на тебя, когда тебе станет лучше.
Месяцев через девять устроит? Вслух я этого не сказала, только, нахмурившись, снова посмотрела на ключ.
Я сразу узнала его.
Не раз и не два видела этот потертый ключ в руках Марка, и стоило увидеть его сейчас, тут же, почти наяву, услышала легкий скрип ворот, когда он целовал меня и, не глядя, распахивал калитку ногой. Кожей ощутила теплый соленый ветер и даже соль на моих губах внезапно стала практически реальной.
— Как этот ключ оказался у вас и почему вы с Олей так настойчиво пытаетесь отдать его мне?
Я боялась услышать, что с Марком что-то случилось и такова воля усопшего, указанная в завещании, но мерзавец был жив-здоров. И просто спорил с Воронцовым, и ставкой был дом на Кипре от Марка, и ночной клуб от Воронцова. А предметом спора была свадьба.
Впервые за четыре недели я от души рассмеялась.