— Знаю я, на что ты способен, — ответила Ева со вздохом.
— Вот сейчас обидно было.
— Идем спать, Веня. Пока сон не стал для нас роскошью. Близнецы! О таком вообще заранее предупреждать надо!
— Можно выкидывать таблетку?
— Да, — тихо ответила Ева, поднимаясь.
— Ты кое-что забыла.
— Что же?
Веня щелкнул бархатной крышкой и достал кольцо.
Пять месяцев спустя
Веня поднялся мимо стеллажей на второй этаж, в кабинет директора, мимоходом кивнув Зинаиде Львовне, которая командовала отрядом пенсионеров, заглянувших на вечерние чтения. Романы им читал Савелий, который оказался замечательным чтецом. А еще подкармливал вечно голодную Еву мамиными пирогами.
Правда, Ева жаловалась, что от этих пирогов ее разнесет даже быстрее, чем положено по сроку, но отказаться все равно не могла. Уж очень было вкусно.
Веня постучал два раза и вошел в кабинет после приглашения. Ева поднялась ему навстречу. Походка еще не была утиной, но она уже смешно переваливалась, как перекормленный рыбой пингвин, как она сама говорила.
Веня поцеловал ее в губы, провел рукой по округлившемуся животу.
Конечно, она вышла за него. Но никакого торжества, строго решила она. В те дни ее выворачивало наизнанку из-за токсикоза, и настроение у нее было ужасным. И ее не интересовали ни платья, ни вечеринки, ни танцы.
От свадебного путешествия Ева тоже отказалась. Слишком много было работы из-за переезда библиотеки. Обустройства на новом месте. Предварительном ремонте и вообще, но ей нравилось, а Веня не смог тогда сказать, что это временное решение, не стоит так вкладываться. Но видя блеск в ее глаз, не смог отказать. Хотя бы работа делала ее счастливой, если не платья, меха и туфли.
— Я когда-то обещал тебе сюрприз, помнишь? — сказал Веня.
Ева нахмурилась. Сейчас она была Евой Константиновной, серьезной женщиной, которая не любила сюрпризы, потому что последним был случай, когда в подвале прорвало трубу среди ночи. И не поехала она спасать свои книги, даже зеленая от токсикоза? Даже если ее рвало потом здесь из-за того, что труба оказалась канализационной.
Веня восхищался ей. Каждую минуту, что глядел на нее, он делал это с восхищением, потому что, глядя на нее, видел, знал и вспоминал то, чего не знал больше никто в целом мире. О том, как эта женщина, когда период токсикоза закончился, превратилась в самую страстную и ненасытную жену, которая только могла быть на свете.
И эта женщина клятвенно попросила его не приходить к ней на работу ни под каким видом, потому что в эти дни она стонала так, что стены дрожали. Веня сдержал свое слово. Но сегодня был особый случай, который стоил того, чтобы нарушить собственное же обещание.