Рабовладелец громко говорил и жестикулировал, что-то объясняя. При этом он несколько раз подряд указал на старика. Однако покупатель не внял его рассказам. Бросив беглый взгляд на пленника, он хмыкнул и повернулся было к двери, но мужчина остановил его, продолжая тараторить с удвоенной силой. Выражение лица кочевника начало постепенно меняться. Слабый интерес, что привёл его сюда, улетучился и тот всё больше раздражался.
Сарен молча наблюдал за происходящим, мысленно интересуясь, что же такого могло быть в этом старике, что рабовладелец так пытался продать явно не бедствовавшему кочевнику именно его.
Язык кочевых племён наёмник знал плохо, однако часть слов, произносимых хозяином, уловить всё же смог. Тот говорил о каких-то переменах, женщинах и притворстве. Сарен с трудом представлял, как всё это могло быть связано со стариком.
Но вдруг пленник встрепенулся, широко распахнул глаза и… запел?
…О сколько искал я тебя, но ты от меня ускользала,
Ведь истина скрыта от тех, кто слепо живет.
И как я тебя порицал за коварство твоё и молчание,
Пока ты подарки судьбы мне, слепому, под ноги бросала…
Его невидящий взгляд был устремлён на противоположную стену камеры, туда, где был прикован Сарен. Но вот слова стихли и старик вновь вернулся в своё прежнее состояние.
Рабовладелец, меж тем, казалось бы вовсе не обратил внимания на действия пленника, продолжая что-то доказывать покупателю, но тот был глух к его увещеваниям. Тогда разбойник, поняв тщетность подобного подхода, повернулся к старику и заговорил с ним. Он говорил на разных языках, часть из которых Сарен понимал. Когда очередь дошла до общего наречия, догадки пленника подтвердились.
— Покажись! — громко выкрикнул разбойник.
Но старик его попросту не замечал. Рабовладелец издал некое подобие утробного рыка, будучи не в силах сдержать злость и отвесил пленнику сильную пощёчину. Голова старика поддалась, точно он был тряпичной куклой. Следом за первой пощечиной последовала ещё одна. Вскоре в камере раздавались только удары, один сильнее другого.
Пленник по-прежнему молчал, никак не реагируя на происходящее. Сарену даже показалось, что его сокамерник умер — может быть его шея сломалась ещё от первой пощёчины рабовладельца. Но тут, следуя команде своего господина, к делу подключился охранник. Размахнувшись, он дал старику в солнечное сплетение — сперва просто кулаком, так что тот закашлялся, а следом — древком копья. Из лёгких узника вырвался сдавленный хрип.
Рабовладелец не ставил своей целью пытки, хотя нельзя было отрицать, что они явно доставляли ему удовольствие. Кивнув охраннику чтобы тот отошёл, он сам ударил старика. Тот стал жадно глотать ртом воздух и, издав очередной стон, обмяк.