Вот так вот…
— Инна, это недопустимое комбо ниже пояса. Я за тебя беспокоюсь. Дверь на сигнализации, замки прочные, внизу охрана… Живые и электронные защитники.
— Ерунда, милый, — слезы у девушки мгновенно высохли, а негодование сменилось улыбкой. — Электроника твоя плевая, код я запомнила на автомате. Заскучала, восхотела зайти, а ты не отвечаешь. Ну я и зашла сама.
Я мельком глянул логи системы и мысленно присвистнул да она уже два часа в квартире!
— Так, охрана похоже зря ест свой хлеб, — буркнул я.
А она поспешно сказала:
— Ну, не обижай их, они такие милые гоблины. Они та-ак засмущались, когда я подошла к видеофону в неглиже. Столько извинений новых услышала…
— Начинаю ревновать.
— Ура! — Карина скользнула ко мне длинным кошачьим движением. На миг я напрягся, показалось что повиснет на шее. Она конечно легкая и невысокая, однако и я в реале э-э лёгкий… Но нет, лишь обняла быстро и точно, правой рукой за шею, левой ногой за ноги. Губы прижались к моим, а длинные ресницы пощекотали щеку. У меня руки сами собой поднялись, ухватили ее за талию и ягодицу, инстинктивно поддержав и прижав. Ну и не только руки поднялись. Она счастливо выдохнула, я придвинул её к стене. Рубашка надета, трусики нет, в общем удобно, да.
Минут через десять она судорожно вздрогнула, ее ногти впились в плечи. Перестав себя контролировать девушка подогнула ноги, словно пытаясь влезть на меня как на пальму. Стон которые она давила, вырвался наружу, прозвучал так, что и я сразу словно взорвался ниже пояса. Еще несколько долгих мгновений я не ощущал её вес, потом она обмякла, присела на корточки. Потом ойкнула и побежала в душ. А я тупо смотрел на пол. Возле стены стоял тяжелый чемодан — упаковка кокона. Со стразиками.
Через несколько минут она вышла из ванной. В махровом розовом халате до колен, которого у меня разумеется никогда не было. Руку на отсечение даю в ванной сейчас и всевозможных баночек, бутылочек и пузырьков с веществами по уходу за внешностью прибавилось раз в десять. Девушка сдернула с головы полотенце свернутое в тюрбан и волосы эффектно рассыпались по плечам. Я одобрительно кивнул и сказал:
— Карина, ты прекрасна… Свежа и благоуханна, как новогодний мандарин.
Она приподняла бровь:
— Мандарин? Это комплимент или оскорбительная комбинация слов «манда» и «дарить»?
Я закатил глаза:
— О боже, за что ты мне послал брюнетку…
Она сморщила носик:
— Намекаешь что я из числа ангелов, которых Он грубо послал?
Ну что тут еще сказать. Пожалуй, говорить не надо. Я рухнул на диван и сделал призывный жест. На миг мне показалось, что сейчас она длинным прыжком перемахнет через всю комнату и свернется клубком у ног. Но только показалось. Подошла неторопливо, покачивая бедрами, ровно столько секунд чтобы не надоесть и ровно столько чтоб оценил фигуру…