Камаль мерил шагами толстый ковер гостиной резиденции президента. Гостиная была официальной — антикварная мебель, идеально подобранные произведения искусств, безделушки, чисто символические, но ничего личного. Конечно, комната была спокойной и элегантной также, как и ее владелица, но здесь не было ее личности. Он подозревал, что президент мало проводила времени в этой гостиной.
— Господин посол? — агент просунул голову в дверь. — Президент уже находится на пути сюда.
— Да, спасибо, — ответил Камаль, глядя на свой экран телефона, на очередную, уже десятую по счету смс-ку за последние два часа от его охраны, ожидающей его за пределами Белого дома. Процедура секретной службы Белого дома не разрешала им входить внутрь, поэтому его водитель и охранник ждали в машине, как и всегда, но как только произошло покушение на президента, они занервничали, поскольку посол был не в их поле зрения. Неважно, сколько раз он писал им, что находится в полной безопасности, они продолжали бомбить его смс-ками, проверяя все ли с ним в порядке.
Он отправил короткий ответ, подтверждая, что с ним все в порядке, а потом опять стал расхаживать взад-вперед. Камаль удивлялся сам себе, так как он нервничал. Находится в экстремальной ситуации, было для него привычным (несколько часов назад он находился в самом эпицентре), да он переживал, но не за свою жизнь, скорее он был в ярости, что кто-то посмел выстрелить в нее. Ему потребовалось все его самообладание, чтобы не рвануть в темною ночь на поиски ублюдков, которые пытались убить президента. Он был горяч в гневе, поэтому представлял, как сожмет свои руки вокруг шеи какого-то террориста-мудака, который решил, что может нанести ущерб этой стране, застрелив женщину-президента.
Он пару раз качнул головой, пытаясь развеять свои эмоции. Несмотря на то, что он увидел, что она пришла в себя и разговаривал с ней, увидел, как она по-прежнему очаровывает гостей на своем приеме, но он все равно испытывал физиологическую потребность прикоснуться к ней, чтобы успокоиться, что она не ранена и не впала в посттравматический синдром.
Дверь распахнулась, и Джессика шагнула внутрь, закрывая за собой дверь. Он остановился и посмотрел на нее, она замерла, поймав его взгляд. Ее глаза были уставшими, и в уголках губ залегли складки от напряжения. Во время суматохи со стрельбой ее красивое темно-синее платье порвалось внизу. Видно, в какой-то момент она сняла свои высокие шпильки, неся их в руке, словно девушка, идущая домой с ночной вечеринки.
Он шагнул к ней, ему необходимо было дотронуться до нее, омыть своим дыханием. Она настороженно смотрела на него, но при этом казалась такой уязвимой.