Такой живой.
И это не Свенка трахает лицо Тома, это я. Я не боюсь стонать и извиваться, и пусть он знает, какой горячей и непослушной он заставляет меня ощущать.
- Сейчас! – Я приказываю ему. – Ты! – Я примерно так же ясно выражаюсь, как и Тарзан, но каким-то образом он понимает, что мне нужен этот член, и нужен прямо сейчас.
Он находит презерватив под остатками лент и переносит вес этого большого тела на одну руку. Том разрывает обёртку зубами, и я помогаю ему надеть его. Я так не хочу использовать презерватив прямо сейчас. Я бы предпочла, чтобы его бархатистая кожа была внутри меня. Но разум побеждает.
Кроме того, раскатывать презерватив по всей его длине – горячо.
Я снова ложусь на кровать, мои ноги свисают по краям. Я слишком тороплюсь, чтобы располагаться на ней более тщательным образом. И ему также всё равно. Он наклоняется и направляет себя в меня. Я смотрю, как Том со стоном проскальзывает внутрь.
- Подожди, - хрипит он. Затем кладёт предплечья на кровать (эти предплечья! я видела, как он удерживал ими дрель!). Том хватает ленту и закручивает её, пока мы не оказываемся связанными, рука к руке. Связанны вместе. Я полностью в его власти.
И, чёрт возьми. Может ли этот мужчина воспользоваться своими инструментами или как?
Затем Том начинает толкаться, в то время, как мы буквально привязаны друг к другу, и это… У меня нет слов.
Его тело безбожное. Или, может быть, благочестивое. Может быть, просто святое. Адски. Его грудные мышцы сокращаются с каждым толчком. Он стонет и прикусывает нижнюю губу, и я не могу не встретить его движение. Кровать подпрыгивает подо мной от силы его большого тела, толкающегося против моего.
Ну, вот и всё. Всё вокруг становится золотым, и я содрогаюсь. Потом Том стонет, и я чувствую, как он начинает пульсировать внутри меня. Звук, который он издаёт, пробуждает во мне что-то первобытное. На короткое время я могу представить свою жизнь за пределами космического гостиничного номера. В моём доме. В его доме. В различных внутренних двориках и верандах…
Но затем я заставляю себя остановиться. Я не думаю о долгосрочной перспективе с Томом. Я не могу. Мне нужно быть в настоящем. Это, в конце концов, просто охренительно.
- Срань Господня, - произносит он.
Том всё ещё внутри меня, немного смягчается, но я наслаждаюсь этим спокойным моментом, когда вы до сих пор соединены.
- Согласна, - отвечаю.
А потом, через мгновение, он выходит и падает рядом со мной. Мы оба тяжело дышим и переполнены эндорфинами. Неудивительно, что люди принимают наркотики. Я точно знаю, за чем они гонятся.