- А какой сейчас месяц?
Да уж, календаря в этом хлеву явно нет…
- Начало апреля. Поможешь веревки развязать?
- Попробую, - судя по всему, пацан пожал плечами и приблизился вплотную. – Меня в сентябре увезли…
В нос Сашке ударил запах немытого тела и какой-то химии, немного похожей на лекарство. От этого коктейля ароматов даже в горле запершило, но Чернышов и не подумал дернуться или как-то это обозначить. Если просидишь в таких почти «пятизвездочных» условиях полгода, не так вонять начнешь.
- Ты знаешь, как отсюда выбраться? – примолкший Макс зашипел, когда Тимофей первый раз дернул за веревку, пытаясь размотать накрученные узлы.
- Знаю. Я как-то пытался убежать…
Сашка, несмотря на то, что и так видел только одним глазом, а любая мимика давалась почти муками, нахмурился, потому что теперь рассмотрел их невольного помощника.
Мальчишке лет тринадцать, вряд ли больше. Худой, с отросшими волосами, прикрывавшими грязное лицо. Выражения глаз было не рассмотреть, но, скорее всего, ничего, соответствующего возрасту, там не будет.
Но насторожило даже не это, а то, как он двигался. Дергано, рвано. И этот запах не то аптеки, не то просто вонь от медленно гниющей раны усилился, когда Тимофей повернулся.
Уже понимая, что это означает, Чернышов перехватил левую руку мальчишки, не обращая внимания на то, как он от этого дернулся.
Запястье было обмотано плотным слоем каких-то вонючих заскорузлых тряпок, переходящих и на ладонь. Пацан молча вскинулся всем телом, пытаясь отодвинуть Сашку, но сил на это не хватило, ведь совсем ещё ребенок…
Чтобы окончательно убедиться в догадке, хватило пары секунд и одного прикосновения, а потом Чернышов осторожно отпустил мальчонку.
Да, вот теперь понятно намного больше – и почему он тут оказался, и что действительно пытался убежать. Первый ушел, как подтверждение, что мальчик у боевиков, второй – в наказание и назидание, чтобы больше не пытался удрать.
На обмотанной импровизированным бинтом левой руке ребенка остались только куцые обрубки мизинца и безымянного пальца.
2013 год
Попотеть у неё получилось, но вот только, к сожалению, не в спортзале.
Казалось бы, мелочь какая – набросать предварительную смету. Ага… Перед этим просчитать все площади, прикинуть по материалам и при этом не забывать о здравом смысле.
И ведь до чего сильно было искушение от щедрот души таки хлопнуть где-нибудь лишний нолик… Но Лариса бестрепетной рукой этот недостойный порыв задушила, потому что не для того она долго и старательно зарабатывала репутацию, чтобы сейчас по бабской глупости и мстительности ею рискнуть. Да и просто совесть не позволит, потому что личное это личное, а рабочее – это рабочее. И ни к чему эти два понятия смешивать, а уж тем более настолько низко и подленько пользоваться моментом.