— Пойдем. Покажу тебе твою комнату, — Егор отодвинул мой стул и помог подняться.
— А как же я? — тут же вскрикнула Настя. — Ты же мне обещал, что…
— Иди к себе, я потом поднимусь.
Рыжая задохнулась от возмущения.
Егор нежно поддерживал меня за талию, прижав к своему боку и приняв мой вес на себя. Приходилось лишь изредка шевелить ногами, чтобы делать видимость шага. На самом деле ступни почти не касались пола.
— Но у меня нет здесь комнаты, — нахмурилась, наконец, поняв, что именно он сказал.
— Теперь есть.
Мы подошли к лестнице.
Я попыталась взбрыкнуть и даже к собственному удивлению, получилось немного отстраниться. Правда, если бы Егор чуть слабее меня держал, то прилегла бы я прямо на ступени.
— Я хочу домой!
— Поговорим об этом завтра.
— Сегодня! — вино развязало мне язык и придало смелости. — Мы так не договаривались! Мы вообще ни о чем не договаривались!
— Так давай договоримся. Какие у тебя условия?
— Условия? — вконец растерялась, напрочь забыв, о чем вообще шел разговор.
— Ну да. Условия для нашего договора. Что ты хочешь попросить?
В глазах Егора вновь вспыхнуло веселье, а губы растянулись в искренней улыбке. За столом он был далеким, чужим, обозленным. Но сейчас вновь вернулся тот мужчина, к которому меня непреодолимо тянуло.
— Попросить?
— Ты пьяна, Мавочка. А в таком состоянии любые поездки домой или куда-либо еще отменяются. Поэтому переночуешь здесь. Утром поговорим.
Больше не став терять времени, он подхватил меня на руки и заспешил по лестнице на второй этаж. Поднявшись, свернул налево в длинный коридор. Поглощенная разглядыванием Егора, я совершенно не обращала внимания на окружающую обстановку.
— Но я не сплю днем!
— Видимо ты потеряла счет времени в лаборатории, — мрачно сказал он. — Наш запланированный обед превратился в ужин.
Егор дернулся и замолчал, погрузившись в раздумья, нахмурившись так, что брови сошлись на переносице.
— Ты меня пугаешь, — пискнула я.
— Прости. Я задумался. Со мной тебе ничего не стоит бояться.
— Кроме твоей смерти.
— Что? — переспросил Егор, аккуратно разжимая объятья.
Спины коснулся прохладный шелк покрывала, но я тут же подскочила, как ужаленная.
Неужели я сказала это вслух?! Никогда больше не буду пить!
— Я не собираюсь умирать, тебе не за что волноваться, — усмехнулся он.
Как будто его кто спрашивать будет, собирается он умирать или нет… Да и воспоминания о похоронах Егора оказались слишком свежи, чтобы не обращать внимания на тревогу. Так ли неизбежно будущее? А что мне делать-то?
Я могла попробовать признаться ему во всем, рассказать о похоронах и странном путешествии во времени. Только, видя, какая снисходительная, расслабленная улыбка растягивала губы мужчины, понятно, что он ни одно мое слово он не воспримет всерьез. Чего доброго, отправит за лечением к Иллариону. Или и того подальше…