Олег так сильно сжал ее плечо, что она вскрикнула.
— Девочка, — мягко, почти ласково произнес он, — придержи свой язык, ладно? У меня был тяжелый день. Я могу тебя стукнуть.
— Прекрасно, — прошипела Лера, — он мне еще и грозит. Я, кстати, тоже могу тебя стукнуть по тупой башке.
Она вывернулась, освобождаясь и встав, направилась к окну. Села на подоконник и вытащила из пачки сигарету. Щелкнула зажигалкой. Олег понаблюдал за ней пару минут, а потом спросил:
— Почему ты решила, что убийца — не я?
— По кочану.
— Ты хочешь, чтоб я тебя все-таки стукнул?
— Просто мечтаю об этом, разве не видно?
Он вздохнул так тяжело, что казалось, сейчас с потолка что-нибудь посыплется.
— Лера, ты что же думаешь, я — дурак?
— Нет.
— Ну, слава Богу. Ты меня утешила. Тогда не надо считать, что я проглочу любую идиотскую выдумку. Позавчера ты думала, что я — тот самый маньяк. Сегодня — нет. Что было вчера? Что я упустил?
— Ничего, — она отвернулась.
— А я скажу тебе, что было вчера, — Олег встал и направился к ней, — вчера ты потащилась в парк, чтобы убедиться в своей правоте. И убедилась, вижу по твоему лицу. Если ты думаешь, что это великая тайна, то извини. Это слепому видно.
Лера промолчала, хотя ей очень хотелось заорать и стукнуть Олега чем-нибудь тяжелым по голове.
— Ну? Я прав?
— Если ты такой умный, то сам все за меня скажешь.
Олег нервно постучал носком ботинка по полу, стараясь сдерживаться из последних сил. Это давалось ему нелегко. Желваки так и ходили на скулах, а пальцы, сжатые в кулаки побелели. Наконец, он с усилием разжал их и пошевелил, проверяя, будут ли они ему подчиняться.
— Собственно, зачем мне это надо? В самом деле, какого черта? Если тебе так нравится ходить с исцарапанной рожей — дело твое. Может, со свернутой шеей тебе больше понравится. И что я здесь надрываюсь? Да пошла ты, знаешь, куда?
— Сам пошел! — Лера, конечно, не смолчала.
Олег шагнул к двери, на полпути обернулся:
— Не звони мне больше, даже для того, чтобы попросить прощения.
— Размечтался, — фыркнула она, — это мне и в голову не придет. У меня есть занятия поинтереснее.
— Очень хорошо.
И он вышел, хлопнув дверью. Лера с силой раздавила сигарету в пепельнице. Потом встала, наклонилась и поняла с пола тряпку.
— Скотина, — прошипела она, взбираясь на табурет, — какая все-таки скотина! И я у этого гада еще прощенья просила! Свихнулась, что ли?
Она ожесточенно заработала тряпкой. От ее действий табурет раскачивался и скрипел, но Лера не обращала на это внимания. Она скрипела зубами от злости и бессилия. Почему в ее голову вечно приходят идиотские мысли? Почему, почему… приходят и все тут. Так ладно бы, если б просто приходили, она их еще и реализовать пытается. И ничего, кроме идиотизма не выходит. А что еще может выйти?