Светлый локон, который Эбби видела на пальце того аристократа, теперь был обернут вокруг пальца волшебника. Он провел им по губам.
– Мне сказали, что ты дочь колдуньи. – На фоне окружающего шума его голос казался спокойным журчанием ручья. – У тебя тоже есть дар, дитя?
– Нет, господин…
Пока она отвечала, волшебник повернулся к офицеру.
– Я же говорил, что если вы это сделаете, то мы рискуем их потерять. Передайте – я хочу, чтобы он шел на юг. Офицер всплеснул руками.
– Но его разведчики доносят, что д'харианцы движутся от него к востоку.
– Это не важно, – ответил волшебник. – Главное – перекрыть дороги на юг. Именно туда движутся их основные силы. Среди них есть владеющие магией. Прежде всего нужно уничтожить их.
Офицер прижал кулак к груди, а волшебник тем временем повернулся к пожилой колдунье.
– Да, правильно, сначала – три заклинания. Прошлой ночью я нашел точные указания.
Колдунья отошла, и ее место тут же занял мужчина, который забормотал что-то на иностранном языке, одновременно разворачивая свиток и протягивая его волшебнику. Тот пробежал свиток глазами, потом отдал какой-то приказ на том же языке, и мужчина ушел.
– Значит, ты – пропущенное звено? – спросил волшебник у Эбби. Она покраснела.
– Да, волшебник Зорандер.
– Тут нечего стыдиться, дитя, – ответил он, пока Мать-Исповедница что-то шептала ему на ухо.
Но Эбби все равно было стыдно. Волшебный дар не перешел к ней от матери. Пропустил ее.
Жители Конни Кроссинга зависели от матери Эбби. Она помогала больным и немощным. Давала советы по делам управления городом и улаживала семейные неурядицы. Иногда помогала утроить счастливый брак. Учила некоторых уму-разуму. Она была колдуньей. Владела магией. Защищала жителей Конни Кроссинга.
Многие открыто ей поклонялись. А кое-кто боялся и тайно ненавидел ее.
Хельзу уважали за то, что она делала для людей. А боялись ее потому, что она обладала волшебным даром, владела магией. Некоторые люди ненавидят магию и больше всего на свете хотят быть от нее подальше.
Эбби магией не владела и не могла лечить болезни и раны. Ей очень этого хотелось, но она не могла. Когда Эбби как-то спросила у матери, почему она не обращает внимания на неблагодарность некоторых людей, та ответила, что возможность помочь ближнему – уже сама по себе награда, и не следует ждать за это благодарности. Человек, который делает добро с корыстными целями, сказала она, проживет очень несчастную жизнь.
Пока мать была жива, к Эбби относились настороженно; после смерти Хельзы настороженность переросла в открытую неприязнь. Жители Конни Кроссинга ждали, что Эбби станет служить им так же, как служила ее мать. Обычные люди мало знают о волшебном даре и уверены, что он передается по наследству всегда. Поэтому они считали Эбби равнодушной и черствой эгоисткой.