предоставлялись сербам на Военной границе. Они получали от казны
землю, с которой они должны были содержать себя, и жалование, которое шло на покупку оружия и снаряжения. На первых порах ружья
выдавались солдатам бесплатно. Указ так же обещал приехавшим
повышение в чинах в сравнении с теми, что были у них в Австрии. 18
ноября 1723 года Албанез уже дал справку Коллегии иностранных дел
58
о завербованных на русскую службу сербах. Всего их число составило
300 человек. Столь малое количество добровольцев майор объяснял
сложностью с проводом большого количества людей через несколько
границ. Эти три сотни гусар образовали Сербский гусарский полк.
(7) К 1751 году он уже назывался «Старым сербским» полком. В 1727
году полк был переведён на Украину, а позже он был отправлен на
южное побережье Каспийского моря, на Гильань. Одновременно
продолжалась вербовка новых солдат на русскую службу. В 1729 году
по проекту фельдмаршала Михаила Михайловича Голицына сербскому
полку для постоянной дислокации были выделены земли на Украине
между местечком Тором (Славянск) и Украинской линией. В 1732 году
майор Албанез, продолжавший командовать Сербским полком, обратился
с просьбой вернуть его солдат из Персии. Из-за тяжелого климата
условия службы там были исключительно тяжёлые, даже по российским
стандартам. 19 мая 1732 года просьба Албанеза была удовлетворена, и гусары вернулись на Украину. (8)
Тридцатые годы 18 века отмечены интенсивной деятельностью
русских военных властей по реформированию армии. Реформы, прежде
всего, были связаны с именем фельдмаршала Бурхарда Миниха, честолюбивого военного и политика, стремившегося с помощью
российской военной машины прославить своё имя в истории.
Значительное внимание при проведении реформ было уделено
кавалерии. Со времён Петра Великого русская кавалерия состояла
преимущественно из драгунских полков, теоретически предназначенных
для действия, как в конном, так и в пешем строю. В
действительности драгуны обучались исключительно бою с применением
59
огнестрельного оружия и были не более чем посаженными на коней
пехотинцами. Используемые лошади степных пород, неприхотливые, но
одновременно лёгкие и низкорослые никак не подходили для крупных
русских кавалеристов. Австрийский наблюдатель по фамилии Парадиз
отмечал в 1736 году, что русские драгуны «сходя с коней, валили их