если подготовка русского рекрута обходится казне в 200 гульденов, то доставка завербованного за границей солдата стоит всего 60
гульденов. (29) Немаловажным фактором в пользу эмиграции было и
то, что И. Хорват обещал, что эмигранты прибудут на своих лошадях
и со своим снаряжением. Мы уже писали о проблеме конского состава
в русской кавалерии. Снаряжение для гусарских полков в России не
производилось вовсе. Мундиры, сёдла и другие элементы
дорогостоящего гусарского снаряжения закупались в той же Австрии.
Так в 1759 году на оплату гусарского обмундирования заказанного в
Праге, русскому послу в Вене было переведено 35 тысяч рублей. (30) Русские власти рассчитывали, что в перспективе сербские поселенцы
смогут перейти на полное самообеспечение, как в Австрии. В указе
79
Елизаветы о приёме сербских эмигрантов есть следующие слова «и что
б дав им на поселение выгодныя места и потребные на строения
материалы, они уже сами от своей экономии довольствовались, и
мундиром и лошадьми и прочим себя снабдевали бы, токмо б за первый
год с прихода в Россию выдать им полное денежное жалование, провиант и фураж против Наших Гусарских полков, и тоже давать им в
военное время и при других случаях, когда им из домов своих в
поход выступать повелено будет». (31) Здесь, видна попытка, полностью скопировать систему Военной границы, не без основания
считавшейся самой дешевой армией в Европе.
А.П. Бажова выдвинула предположение, что правительство
Елизаветы Петровны хотело пополнить русскую армию
профессиональными офицерскими кадрами говорящими на языке близком
к русскому. В переведенном ею документе отмечалось, что в русской
армии вопреки уставу гласившему, что иностранцев на воинской
службе не должно быть больше одной трети, иностранных полковников
- 34, а русских 28. (32) Подтверждений этой версии мы не
обнаружили. Сербов в России как и украинцев воспринимали как
иностранцев, несмотря на общую религию. (33) В целом позиция царского правительства решившего широко
открыть ворота сербской эмиграции была вполне естественна для 18
века, когда идеи меркантилизма привлекли внимание европейских
элит. Привлечение населения для развития малонаселенных земель
практиковали короли Пруссии, Франции, Англии. Министр Марии-
Терезии, граф Мерси активно способствовал немецкой колонизации