своих дней среди соотечественников.
В этом отношении показательна судьба отставного вахмистра
Константина Арнаутова. Он вышел в Россию в отряде майора Албанеза
ещё в 1723, с женой и детьми из Арнаутской области Австрии, где у
него было небольшое именье, полученное за участие в войне с
французами (речь, видимо, идёт о войне за «Испанское наследство»).
В 1739 году он участвовал в вербовке добровольцев на русскую
121
службу в Австрии и навербовал 54 человека. Во время войны со
Швецией в 1741 году получил чин вахмистра, но через четыре года
вышел в отставку по болезни. Арнаутов хотел вернуться на родину, но его дочь вышла замуж за капитана Венгерского гусарского полка, и он предпочёл остаться в России. Когда он выздоровел, то стал
проситься обратно в службу. Арнаутов обещал навербовать ещё 50
человек и переселиться в Новую Сербию с женой и детьми, если его
примут обратно в службу и дадут ему чин прапорщика. Просьба
Арнаутова была удовлетворена, и он был направлен в команду Хорвата
в чине прапорщика. (49)
Как это не редко случается в России, переселение в Новую
Сербию «военных пенсионеров» сопровождалось различного рода
злоупотреблениями. Инвалиды записывались как действующие линейные
солдаты. В отчёте полковника Никиты Спичинского проводившего в
1762 году инспекцию в Новой Сербии упомянуты 84 инвалида, среди
которых были слепые и калеки, нёсшие службу в Новой Сербии. (50) Основной задачей переселенцев была охрана границ Российской
империи. Приграничные степи юга России и Украины издавна служили
прибежищем для беглецов и разбойников. Часто эти люди сбивались в
шайки и грабили купеческие караваны, пересекающие степь. Патрули
сербских гусар нередко встречали эти шайки на своём пути, что
приводило к кровопролитным стычкам. Сведения об этих боях дошли до
нас благодаря украинскому фольклору. Так одна из легенд повествует
о том, как гусары разбили разбойничью шайку, предводителем которой
были женщина, переодетая мужчиной. Согласно этой легенде, атаманша
на коне прорвалась через цепь гусар и попыталась переплыть реку
122
Донец, но утонула в водовороте. Перед смертью она любезно назвала
преследователям своё имя – Марья. С тех пор это урочище Донца
называется «Марьиной ямой».(51)
Иногда сербы задерживали лазутчиков, засылаемых турецкими или
польскими приграничными властями. Так например, 20 мая 1754 года