К утру даже под одеялом прохладно, потому что пусто. Наилий стоит перед зеркалом с умывальником и застегивает манжеты форменной рубашки. Комната окутана серой предрассветной дымкой, но через окно уже пробираются первые лучи светила, раскрашивая дом в яркие краски. Рыжие бревна расцветают затейливым рисунком колец и полос, пестрят красные и зеленые коврики на дощатом полу. Я лежу, запрокинув руки за голову, и думаю, что хорошо начавшийся день просто обязан быть теплым.
— Проснулась? — спрашивает генерал, не оборачиваясь. — Вода согрелась, можешь умываться.
Пока я, зевая и потягиваясь, выбираюсь из-под одеяла, Его
Превосходство взбивает помазком мыло в деревянной плошке. Гадаю, в каком кармане форменного комбинезона лежит бритва, но генерал достает нож. Обыкновенный армейский нож с зубцами на лезвии ближе к гарде. Не верю, что будет им бриться, пока остро заточенное лезвие не снимает первую полосу пены со щеки Наилия.
Замираю в шаге от генерала и ловлю его взгляд в зеркале. Насмешливый и озорной, как у мальчишки. Морщусь, когда нож бесшумно проходит по подбородку на шею. Боюсь, что порежется, и по белой пене потечет алая струйка крови, но глаз не могу оторвать. Острое зрелище, опасное. Лезвие ловит луч светила и отражает мне в глаза, а Наилий улыбается.
— Нравится смотреть, как я бреюсь?
Смущенно киваю, но взгляд отвести по-прежнему не могу.
— В поля с собой много не возьмешь, — будто бы извиняется генерал. — Карманы не бесконечны, пользуюсь тем, что есть.
Наилий убирает последнюю пену и вытирается полотенцем. Свежий, гладкий и довольный. Самый прекрасный. Тянусь к нему, чтобы обнять и дышу ароматом яблочного мыла, когда подходит близко и прижимается ко мне щекой. Не хочу смотреть привязку, сердцем чувствую, как сильно любит, и откликаюсь на ласку. Наилий гладит по спине и плечам, скользя ладонями по форменной рубашке. Так нежно, что я жмурюсь от удовольствия. Пропадают страхи и сомнения, даже обрывки мыслей. Моя Вселенная пахнет свежестью и носит генеральские погоны.
— Наилий, я люблю тебя.
Поцелуй как после долгой разлуки. До головокружения, до слабости. Пол уходит из-под ног, но Наилий держит крепко, и я знаю — не отпустит.
Планшет взволнованно трезвонит на столешнице рядом с умывальником. Генерал со стоном отстраняется.
— Напоминание. Я должен позвонить, — он разжимает объятия и вешает на ухо гарнитуру. — Майор Тэсс? Генерал Наилий Орхитус Лар. Время Ч — полдень. Отбой.
Реальность всегда возвращается неожиданно. С горькой усмешкой понимаю, что маленький охотничий дом стоит на равнине пятого сектора, грядут учения, а я ношу военную форму и приписана санитаром к полевому госпиталю. И больше никакой романтики.