Он говорил о том, как нужно себя вести на трибунах. Что делать, если начнётся пожар, беспорядки или теракт. Из его уст эти страшные слова уже не были такими страшными. Рядом с ним, казалось, не может произойти ничего плохого.
Заслушавшись, я и не заметила, как его выступление подошло к концу.
— Это, пожалуй, все, о чем я хотел вам рассказать. Если у кого-то есть вопросы, пожалуйста, задавайте, — предложил он, обведя аудиторию своим внимательным взглядом, — Вопросов нет. Отлично, в таком случае передаю микрофон уже хорошо знакомой Вам Анне, чтобы она проинструктировала о дальнейших действиях.
Он уже сделал шаг назад, чтобы сойти с трибуны, как боковым зрением я заметила движение слева от себя. Аленка соскочила со своего места и замахала рукой:
— Подождите! Вообще-то есть один вопрос! — крикнула она так, что все обернулись к нам.
А Руслан Константинович вернулся на трибуну и, пододвинув микрофон к себе, заинтересованно произнёс:
— Я вас слушаю?
Аленка схватила меня за плечо и с силой дёрнула наверх, от шока я даже не воспротивилась ей, и через мгновение уже стояла на ватных ногах с бьющимся где-то в области горла сердцем.
— Моя подруга хотела кое о чем вас спросить! — крикнула Аленка и уселась обратно на своё место, так и оставив меня стоять перед ним и перед всем честным народом, который с неподдельным любопытством глазел в нашу сторону.
Не знаю, какими словами описать чувства, которые я испытывала в тот момент. Думаю, дикий ужас вполне подойдёт. Моё сердце билось все громче, и, казалось, от его стука у меня звенит в ушах. Или это было от волнения.
Господи, что ему сказать? Надо придумать вопрос по теме, о которой только что шла речь. Но какой? Я судорожно пыталась что-то сообразить, но все было тщетно.
Руслан Константинович тем временем смотрел на меня со сдержанным любопытством, ожидая моего вопроса. Пауза затягивалась. Как будто издалека я услышала тихие смешки с обеих сторон. Коля и Алена развлекаются вовсю.
Что ж, если развлекаться, так развлекаться по полной.
В конце концов, через неделю я отсюда уеду, и все забуду все это, как страшный сон. Скорее всего.
Я обвела глазами многочисленные ряды, заполненные зрителями моего предстоящего выступления, после чего вновь посмотрела на мужчину у трибуны. На этот раз посмотрела уверенно, собрала всю волю в кулак и заставила себя улыбнуться.
И, о чудо, он улыбнулся мне в ответ! Это хороший знак, значит, у него есть чувство юмора и в крайнем случае можно будет все перевести в шутку.
Тянуть больше было нельзя. Незаметно сделав глубокий вздох, я улыбнулась ещё шире и начала: