В эту игру могут играть двое, правда?
И я откусила банан.
С очень невинным видом.
— Хочешь у меня попробовать? — наши взгляды вновь столкнулись, и вопрос прозвучал вовсе не о банане.
В насмешливых глазах зажглось что-то очень опасное:
— Мне больше нравится моя горячая зефирка, — и он слизнул шоколад с шарика из маршмеллоу на палочке, обведя его по кругу языком.
Я сглотнула.
Ой, не знаю, чем кончится этот вечер. Ой.
Но теперь мне здесь очень нравилось.
Ровно до момента, пока я не повернулась и не увидела входящего в зал Антона.
Да твою ж мать!
Кипр — слишком маленький остров!
Могу я хоть куда-нибудь пойти, чтобы не наткнуться там на бывшего мужа?!
В этот раз, правда, он и сам был удивлен, увидев меня. Его глаза расширились, когда он окинул меня взглядом. А потом сузились, когда он заметил ладонь Димы у меня на талии.
Вишня в шоке
Я вовремя вспомнила о словах Димы про его знание женщин. Слишком он умный, не нужно мне, чтобы догадался о присутствии тут осколков прошлого. Поэтому я отвела глаза от очень злого на вид Антона и предложила:
— Если ты здесь уже все зефирки попробовал, может быть, пойдем куда-нибудь еще?
Пальцы у меня на талии сжались чуть сильнее.
— Согласен, — мурлыкнул Дима. — Зефирки лучше пробовать в местах поспокойнее.
Ой, что я творю!
Ой, как мне это нравится!
Тоже обняла его за пояс и потянула к выходу. Мимо Антона прошла с каменным лицом, не оборачиваясь, но непроизвольно втянула носом запах его «Кензо».
На улице стемнело и стало свежо. Мои каблуки громко цокали по тротуару, распугивая тени кошек на пустых улицах. Идти в обнимку было неудобно, Дима взял меня за руку — и когда мы проходили мимо узкого переулка, освещенного желтым светом фонарей, нырнул туда и дернул меня следом.
И сразу прижал к стене за углом, вне поля зрения любопытных глаз. Прислонился всем телом, губы на расстоянии сантиметра от губ, руки оглаживают бедра под тесной юбкой. Невольно подумала, что с Антоном никогда так не получалось, всегда с его ростом, с моим ростом приходилось вставать на цыпочки, ему наклоняться, а тут высоты каблуков хватает для этого интимного губы в губы, одно дыхание на двоих.
Руки скользят по моим бедрам вверх, вверх, пальцами по шелку топа, пробираются под него, сжимают грудь. Губы, чуть касаясь моих, шепчут:
— Даже не знаю, что приятнее, шелк или твоя кожа…
Дима касается губ сначала слегка, потом вжимается сильнее, проталкивает язык, целует горячо и сильно. Подушечки его пальцев танцуют по моему животу, едва-едва касаются груди.
— Все-таки твоя кожа… — добавляет он.
Горячо, сладко, нервно, снова горячо — дрожь проходит по всему телу от одних только поцелуев.