А когда затихли звуки в сумраке ночном —
Всё имеет свой конец, своё начало, —
Загрустив, всплакнула осень маленьким дождём…
Ах, как жаль этот вальс, как хорошо было в нём.
Как часто вижу я сон,
Мой удивительный сон,
В котором осень нам танцует вальс-бостон.
Там листья падают вниз,
Пластинки крутится диск:
«Не уходи, побудь со мной, ты мой каприз».
Как часто вижу я сон,
Мой удивительный сон,
В котором осень нам танцует вальс-бостон.
(Песня А.Розенбаума)
Все пацаны «стояли на ушах». Моя песня их так завела, что они стали притоптывать ногами в такт музыки. И вот здесь снова возник Вова Геращенко.
— Не верю я, что это ты сочинил. Ты слишком мелок для таких замечательных песен. Вот не верю и всё тут. И он даже покраснел от злости. Наверно, от того, что не он сочинил эти песни. Его стали было урезонивать Виктор и Володя, но куда там.
— Вы для меня не авторитеты в музыке, я в ней побольше вашего разбираюсь.
— Ты, что же, хочешь сказать, что я спёр эти песни?. Тогда скажи у кого. А то ведь можно и схлопотать за такое.
— Что, от тебя что-ли. Да я тебя…
Он не успел договорить, а я уже со всей дури врезал ему по роже. Хряк! Нокаут. Счёт пошёл.
Все бросились брызгать на него водой, а я стал допивать своё пиво.
Надо отдать должное Виктору, он хоть и понял, что песни из будущего, но виду не подал, и стал успокаивать Геращенко, чтобы он не расстраивался и успокоился, потому что сам напросился, нечего было показывать свою неуживчивую натуру. Вот ведь специалист хренов. В результате чего Геращенко послал всех и ушёл, хлопнув напоследок дверью. А я взял гитару и запел.
Уезжаешь ты.
Не сказав прощальных слов.
Уезжаешь ты.
Вот и кончилась любовь.
Уезжаешь ты.
Может быть и навсегда.
Уезжаешь ты.
Вот и все мои слова.
Пять минут и все пройдет.
И застынет в сердце лед
Все в слезах твои глаза.
Ты опять одна.
Поезд на Ленинград.
Нас разлучит с тобою.
Глаза свои закрою.
Я не смирюсь с судьбою.
Поезд на Ленинград.
Опять наступит встреча.
Опять зажгутся свечи.
И дивный будет вечер.
Поезд на Ленинград.
(Технология. Поезд на Ленинград)
— Да, испортил вечер, гад. Ну да ладно, всё что ни делается, всё к лучшему. Мы тут с Виктором говорили о тебе, обратился я к Володе Белову. У нас есть кое-какие изменения в жизни и мы хотели бы, чтобы ты присоединился к нашей компании. Я слышал от Виктора, что ты прохладно относишься к фантастике, но дело в том, что то о чём мы решили тебе рассказать, очень похоже на фантастику. Но в отличие от книжной фантастики у нас есть доказательства правдивости того, что ты можешь узнать. При условии, конечно, что ты сохранишь всё в тайне. Потому что от этого может зависеть наша жизнь. Так как, ты даёшь слово, что никому не расскажешь нашу историю?