Итак наша группа теперь в полном составе. Д'Артаньян и три мушкетёра. На месяц все засели по домам, изучают сотовые телефоны и ноутбуки. Пришлось нам с Виктором ещё раз смотаться в Москву 2015 года и набрать дисков и флешек с записями различных программ, а также фильмов и книг. Так что оторвать ребят от экранов компов просто не реально. Я тоже нарасхват, то одному, то другому моему другу требуется совет, как использовать те или иные компьютерные программы. Это я там был лузер, а здесь главный специалист по электронике, и как бы системный администратор. Так бы мы и развлекались, если бы мне не пришла повестка из военкомата. Меня призывали на переподготовку в Тоцкие лагеря, аж на три месяца, с целью сделать из нас офицеров запаса для службы в военное время.
Шёл 1974 год. До приезда моей будущей жены оставалось два года.
Конечно, не охота мне служить, а куда деваться. Идти откупаться как-то стрёмно, не те сейчас порядки, а вдруг не поймут и зачислят в Корейки. А мне лишнее внимание ни к чему. Посоветовался с ребятами и все решили, что ехать надо и не потому, что надо, в патриотическом смысле, а просто интересно, а вдруг я чего-нибудь нового надыбаю. Ладно, пацан решил — пацан сделал.
И вот ранним летним утром мы, а это человек сорок разномастной публики и к тому же полупьяной, в смысле того, что половина контингента была трезвая, а другая половина была в сиську пьяная, погрузились в поезд Оренбург-Бузулук. Сопровождающие нас офицеры и прапорщики хоть и были недовольны своей миссией, но делали вид, что держат всё под контролем, периодически выходили в народ и ласково предупреждали пьяных идиотов, что надо вести себя потише, что скоро приедем и надо потерпеть и не хулиганить. И так мы ехали несколько часов и, хотя расстояние было не большое, а даже совсем наоборот, всё это удовольствие продолжалось довольно долго. Так что всем успело надоесть, к тому же поезд часто останавливался, что ещё удлиняло наше путешествие, к радости алкашей, которые на каждой остановке бегали за бухлом. И вот они бегали, бегали и в одно прекрасное время у них закончились деньги. Тут они стали ко всем приставать с целью занять у них деньжат, конечно уверяя, что отдадут-как только, так сразу. Некоторые с недовольной гримасой давали им немного своих кровных, во избежание скандала, а другие испуганно уверяли, что нет у них денег и никогда не было, и они даже не знают, что это такое. А надо сказать, что с нами ехал, тоже на переподготовку, брат нашего мастера с завода свёрл Миши Камалова, а звали его Назиль. Пьянь он был горькая, как говорится-клейма ставить негде. Миша часто ходил защищать его, когда на завкоме братца в очередной раз выгоняли с завода по статье за пьянку. А потом приходил в цех и я видел, как Миша идёт, махает руками и чего-то бормочет. Да, с таким родственником не заживёшься на белом свете, да и дочка Римма у него была наркоманка и, может быть от этого в скором времени Миша умер. Весь завод плакал на его похоронах. Уж больно хороший человек он был. Плакал и я. А сейчас смотрел я на пьяную рожу Назиля с пеной вокруг рта, с бессмысленным взглядом в никуда и думал, нет ничего я не думал, а просто в душе у меня было погано и было охота его придушить прямо здесь, на месте. Но нельзя. Как же, условности современной жизни. Тут подошли представители нашей пьяной гоп-компании с целью перехватить денег с отдачей в будущем. Я не стал строить из себя несчастного бедняка, а просто вытащил из карманчика на груди пятьдесят рублей и отдал им с напутственной речью.