— Когда я ушёл от тебя, я считал, что поступаю правильно, — говорит он, его глаза находят мои. Они больше не светло-зелёные, к которым я привыкла за последние несколько недель, а глубокие, тёмные и угрожающие, как небо перед бурей. — Я бросил тебя, потому что знал, что облажался. Я ждал слишком долго, чтобы сказать тебе правду, а затем узнал, что лекарство, которое, как я думал, поможет мне, на самом деле может убить меня, — говорит он, его глаза покидают мои и находят пол.
— Какое лекарство? — спрашиваю я, и он смотрит на меня.
— Не имеет значения. Оно не сработало, — отвечает Кэл, его голос тихий, но строгий. Я думаю о том, что он имеет в виду под неработающим лекарством.
— Ты пытался избавиться от Криса? — нерешительно спрашиваю я.
— Поверь мне, он бы сделал то же самое сию же секунду, будь у него шанс, — говорит Кэл. Так и есть, и это делает ситуацию ещё более запутанной. — В тот день, когда я ушёл от тебя... — мужчина делает паузу, как будто пытается собраться с мыслями. — Это была первая бескорыстная вещь, которую я когда-либо делал. Я думал, что поступаю правильно. Я не знал, что ты беременна. Я бы никогда не ушёл, если бы знал об этом.
Я смотрю в глаза, в которые влюблялась тысячу раз, и, как бы я ни зла, старые чувства ещё живы. Я сижу и подвигаюсь на кровати ближе к нему.
— Почему ты мне не сказал? Как ты мог мне не доверять? — из всего, что произошло, это причиняет боль сильнее всего. Он не верил в мою любовь к нему, в то, что я не откажусь от него, от нас.
— Потому что я пытался отпустить тебя, — прямо говорит он своим строгим и непоколебимым голосом. Кэл поднимает голову, его глаза покидают мои и проносятся по моему телу, выпивая меня, будто он умирает от жажды. — Ты заслуживала лучшего, — говорит он, издавая длинный вздох.
— Думаешь, я бы оставила тебя, если бы ты мне рассказал? — его глаза устремлены вниз. — Ты должен был дать мне выбор!
— Не было никакого выбора.
— Ты прав! Я любила тебя. Не было бы другого выбора, кроме как быть с тобой!
— Скажи мне, что ты этого хотела. Чувак, который так облажался, что не может быть только одним человеком? Это то, о чём ты мечтала для своего мужа? — он горько усмехается.
— Не имеет значения. Я люблю тебя. Для меня нет другого выбора, — говорю я, вставая и встречая его.
— Теперь выбор есть, — говорит Кэл, устраняя пространство между нами.
— Какой выбор?
— Я или Крис? — спрашивает он, и эти слова пробуждают каждый нерв в моём теле. Во рту сразу становится сухо, я лишаюсь способности говорить. Это не выбор. Выбора нет.
— Я не могу этого сделать.