— Ничего, все хорошо, — кротко отвечает она. Все не в порядке, и я точно знаю, кто виноват.
— Мне нужно поговорить с Дексом, — говорю я, извиняясь и направляясь к Декстеру и Хелен. У меня не было шанса по-настоящему поговорить с ним, так как мы с Лорен приехали почти на тридцать минут с начала ужина.
— Извините, — говорит Декс стае стервятников, которые здесь только для того, чтобы нанести удар по его кошельку. Я закидываю руку ему на плечо в качестве дружеского жеста, когда на самом деле хочу задушить.
— Говорил с Гвен в последнее время? — я спрашиваю, когда мы будем достаточно далеко от толпы.
— Говорил, — просто отвечает он.
— Что ты ей рассказал? — спрашиваю я, натянуто улыбаясь.
— Возможно, я упомянул, что сегодня буду на твоем ужине в честь помолвки.
— В чем, черт возьми, твоя проблема? — говорю я, скрестив руки, чтобы не ударить его по лицу.
— Не знал, что ваша помолвка конфиденциальна, — самодовольно отвечает он.
— Она могла все рассказать Лорен, Декс, и теперь она думает, что что-то не так. Она далека от нашей чертовой помолвки.
— Ну, пришло время, — добавляет он с усмешкой. Я хмурюсь на него. — Скажи ей правду, — говорит он, глядя мне прямо в глаза, — Я не хочу, чтобы позже это взорвалось перед нашими лицами.
— Ничего не взорвется, если ты позволишь мне разобраться. Мы с Хелен справимся с этим, прикрой свой поганый рот, — предупреждаю его.
— Я думаю, тебе нужно понять, с кем ты разговариваешь, Кэл, — говорит он, поправляя запонки.
— Великий Декстер Крестфилд. Мне плевать на все это. Ты должен быть моим другом, а не моим наставником или папочкой.
— Тогда перестань вести себя как ребенок, и я буду! — он говорит, приближаясь ко мне. Я немного удивлен. — Это может закончиться очень плохо для всех нас. Ты знаешь, кто тогда вмешается? Я пытаюсь держать его подальше от этого.
— Я не боюсь твоего отца, — смеюсь я.
— Ну, а надо бы.
— С чего бы ему беспокоиться о том, на ком, черт возьми, я женюсь?
— Потому что ты добавляешь другого человека в уравнение, которому ты должен доверять.
— Она ничего не знает, — возражаю я.
— Это значит, что ты не думаешь, что можешь ей доверять. Так что, если ты не можешь доверить ей даже правду о себе, ты можешь доверить ей что-нибудь еще?
— Дело не в том, что я ей не доверяю, — вздыхаю я, пробегая руками по моему лицу. — Я хочу, чтобы она любила меня за меня, — говорю я тихо. — Не того, кем я был раньше. Не того, кем все меня считают. Не хочу, чтобы она смотрела на меня, как будто я какой-то сломленный человек, как делают все остальные.
— Если она тебя любит. На самом деле любит тебя, она поймет, — отвечает Декс, сжимая мне плечо. — Если ты не скажешь ей, будет плохо. И я не собираюсь это исправлять. Ты сам по себе.